Алгер

— Рек. Расскажи мне о жизни в царстве Адоная? Все ли довольны его правлением?

— Довольны? Ты это серьезно? — Удивлению Река не было предела. — Да мы каждый день молимся о его здравии. Все его подданные и люди и гномы, считают его если не богом, то равным им. Он освободил нас от ига империи. Он…

— Но ты ведь не был рабом? Почему ты говоришь, что он освободил тебя? — Оборвал преподобного Алгер. — Мне казалось, что он освободил только людей?

— Ты не прав, господин. — Невозмутимо парировал Рек. — Да, мои руки не были закованы в кандалы, но моя душа и сердце были. Он освободил мой разум. Как бы тебе это объяснить. Раньше для меня человек был вещью. Даже хуже вещи. Вот этот кальян стоит денег, а человек не стоил ничего. Если я разобью кальян, то мне придётся покупать новый. А если я убью человека, то мне его просто приведут, а может сразу двух. Для меня они ничего не будут стоить. Вот в таком мире мы и жили. Но Адонай открыл мне глаза. Люди, такие же, как и мы, гномы. Здесь, в царстве великого князя, мы не разделяем себя на своих и чужих. Гномы служат людям, а те гномам и никто не считает это зазорным.

Рек говорил много и Алгер больше не перебивал его. С каждым новым примером, Менди становился все возбужденней. Он вспоминал то, как познакомился с Борой и Ману. Как стал настоятелем этого храма. Как с каждым деянием Адоная его душа светлела. Алгер слушал его очень внимательно, хотя могло показаться, что он отрешен. Но это было обманчиво. Он запоминал каждое слово гнома, и с каждым этим словом ревность к Адонаю заполоняла пустое сердце сверхчеловека. Он с одной стороны восхищался им, а с другой хотел занять его место. Алгер хотел, что бы им тоже восхищались, как и Адонаем, и Борой, и Неланой, и остальными.

Внезапно Рек прервался. Он перестал чувствовать Алгера. Это было странно. Тот еще не владел магией. Ее зерно в нем дремало, но он уже смог закрыть свои мысли от преподобного гнома. Это во второй раз напугало великого владыку. Но, как и в первый раз, он не предал этому значения и, отмахнувшись от мыслей, продолжил.

— Адонай смог не только освободить и защитить людей. Он смог примирить нас. Люди не смотрят на гномов в царстве Адоная, как на чуждых. Они доверяют нам и не боятся. Мы, гномы, тоже перестали видеть в людях своих рабов. Именно в этом, а не в военных победах и заключается гений Адоная. Ты понимаешь это, Алгер?

— Да, Рек. Чего тут непонятного? — Пробубнил, не вынимая трубки изо рта, Алгер. Он встал и подошел к перилам. — Но вот только побед стало меньше, а поражений больше. Поэтому и понадобился я. Значит, я все же оружие в руках Адоная, а не его брат.

— Зря ты так. — Вновь отмахнувшись от подозрительных мыслей, ответил Рек-Менди. — Ты просто слегка зол на него за то, что он не пришел сегодня к тебе. Великий князь сейчас сражается у стен Бораноиса, поэтому его и нет здесь. Но завтра он вернется. Ты пообщаешься с ним и поймешь, как глубоко ты заблуждаешься.

— Возможно, ты и прав, преподобный. — Пожав плечами и сменив тон, прошептал Алгер. — Он добр и великодушен. Он не может поступить со мной так.

Алгер обернулся и, улыбнувшись, посмотрел на Река.

— Ты мудр. Как я могу спорить с тобой. А теперь прошу, оставь меня одного. Я немного устал от беседы.

— Как будет угодно.

Рек встал и, поклонившись, удалился. Алгер же вновь обернулся к океану. Ветер крепчал. Начинался шторм. Чайки спешили укрыться от него не берегу. Лишь несколько заносчивых альбатросов продолжали спорить с ветром. Прибой усиливался и вскоре скала начала дрожать от ударов волн. Небо почернело. Засияли молнии, но Алгер не спешил уходить. Было трудно понять, что гремит. Гром, или удары волн о гранитные скалы. Порывы ветра становились все сильнее. Они уже практически сбивали Алгера с ног, но тот, вцепившись в перила и оскалившись зловещей улыбкой, продолжал противиться им. Он победил. Алгер простоял весь шторм на террасе. Он полностью вымок от дождя, но так и не сдался. Шторм отступил, небо просветлело, волны утихли, а Алгер продолжал стоять и смотреть в глаза угасающей стихии. Она не смогла победить его, а значит никто и ничто не сможет сделать это. Сверхчеловек развел руки в стороны, запрокинул голову и громко закричал. Его пронзительный крик, наверное, был слышен даже у стен Бораноиса. Этот крик был его вызовом всему и вся, что станут на его пути. Он пришел в этот мир, и теперь мир узнал это. Но он пришел сюда, что бы править и ни на что другое, не согласится.

7 Узник Черной Скалы

Прошла уже неделя с последнего посещения Алгера Адонаем. Все это время Алгер сильно скучал. Ему не чем было заняться, и не с кем было поговорить. Иногда он, конечно, вызывал для беседы Река-Менди, но тот либо не хотел, либо не мог говорить Алгеру то, что тот хотел услышать. Остальные служители храма были сверхчеловеку не интересны.