Аленка, Настя и математик

В зеркало… огромное зеркало от пола почти до потолка смотрелись две полуобнаженные девчушки –– одна –– явная мечта педофила: стройные ноги, несмотря на юный возраст, мальчиковые практически бедра, крошечные бледно-розовые сисечки и слегка похабное выражение губ, которые, скорее всего, никогда не будут нуждаться ни в какой косметике. Вторая девочка, чуть полненькая, веснушчатая, у которой стремительно набухали сосочки, также смотрела на себя, свою подругу и ее удивляли чувства, посетившие детский организм. Это было воплощение невинности перед Алёнкой, которая, несмотря на свои десять неполных лет и прикючения с маленьким двоюродным братом, целочку свою берегла, желая дать порвать её лишь достойному мэну. Настеньке казалось, что она толстовата, вот комплекс, что взять с поколения, воспитанного на идеале Барби. Она уже закончила играть в куклы; тело хотело чего-то иного –– просыпались смутные желания; хотелось, наплевав на увещевания родителей и учителей, запустить руку в трусы и достигнуть цели. Голос Алёны вывел ее из некоторого ступора, в котором Настя пребывала до сих пор. «Я тебе показывала альбомы, –– жарко зашептала ей Алёна в ухо, –– так это все фигня. Папка занимается фотографией, что-то мне постоянно трет о композиции и свете, учит меня, короче. Знаешь, как мне приятно сидеть перед ним, когда он перекручивает свои объективы на «десятке», обнаженной? Мне так хочется раздвинуть губки (с этими словами девочка скинула трусики, расставила слегка ножки и начала теребить свой крошечный курок). –– Но я себе этого не позволяю, а вдруг папаня подумает что??»

–– Кстати, а ты, –– она, перейдя с шепота  на sotto voce, –– никогда там себя не трогала?

–– Ну что ты, нет! –– мысль показалась Настёнке дикой.

–– А мне, знаешь, нравится! –– с этими словами Алёнка, раздвинув ножки еще шире и любуясь в зеркале подружкой, стала быстро-быстро… Кажется, ты догадался, читатель.

Да, это было кайфовое зеркало. И ножки у Алёнки оказались немного длиннее, чем у Настеньки.

Девочка отвернулась от широкоформатного оптического прибора, села на диван, эротически поджав под себя одну голую ножку, на которую с таким удовольствием спутил бы некий маэстро извращений (другая продолжала механически шарить по ковру туда-сюда), вынула альбом гиганского формата откуда-то из-за большого спального инструмента (в чем разница между большим и малым? На малом Алёнка воплощала свои аномальные фантазии и нет-нет, да и спускала своей крохотулечкой. Настеньке же подобный экзерсисы были незнакомы. Большой тоже был неплох, когда родители избавляли дитя от своего присутствия, уехав на дачу, например).

Не-ет, это был не Успенский. И даже не Остер.

Настя просмотрела альбом бегло. Изображения представляли собой какую-то странную похабщину: в основном, малышки той или иной степени раздетости, а на предпоследней странице… Она непроизвольно закрыла рот рукой. Нет, таких гадостей Настя не видела никогда!

Это была школа. Учительницы занимались грязным развратом с первоклашками. Последний кадр ее просто добил: мальчишка, типичный ботаник, вооружившись картами, глобусом и указкой, объяснял что-то высокомудрувствовающим тётям.

И все-таки это было приятно!

–– Настюш… Давай спустим вместе…

Приоткрыв глаза, Алёнка увидела, что Настя трогает себя через трусики. Она прижалась к ней. «Как приятно… Алёна, а ты часто занимаешься …» –– «Чем? –– Алёна, приподнявшись, озорно посмотрела на Настю. –– Ну, скажи это слово». –– «Я не могу, мне стыдно…» –– «Ну скажи!» –– «Ма… мастурбацией!»

–– Да сними ты трусики, глупенькая!

Настя послушалась. Теперь на ней была только майка, сквозь которую топорщились розовые соски –– это было заметно.

Алёнушка положила голову на колени дрочащей Настеньки, вытянула ножки, лаская клитор и, выдохнув, прошептала: «А я занимаюсь этим каждый день. И не один раз».

Девочка прониклась оргазмом. Ее убогое тельце сотрясло, как хибару, приютившего одинокого путника, молнией. Настенька также вот-вот была готова спустить. И вот это произошло. Её относительно полненькое тельце покидало туда-сюда по дивану; Алёна хотела было поймать своими губами сокровенное местечко, но решила, что для первого раза хватит; широкое конопатое личико будущей отличницы-вафлистки пока что выражало недоумение. Вид спускающей подружки возбудил Алёнку вновь и она, бесстыдно расставив ноги перед Настей, принялась за очередной акт мастурбации. «Что же ты, Настя? Я хочу спустить с тобой». Настя, еще продолжая стесняться, раздвинула пальчиком свои крошечные губки, нашла пуговку клитора и стала его подрачивать. Алёнка онанировала бестыдно, и это Настеньку завело. Ей захотелось кончить еще раз, но теперь так, как будто их одновременно ебали.

Смешно, но этой мечте было дано осуществиться и, причем, в самом скором времени.

Скрип ключа в сувальде прервал удовольствие. Девочки вздрогнули, будто их ужалили осы. Алёна молниеносно швырнула Насте халат, сама же –– вмиг! –– облачилась в затрапезный треники. Настя была просто в ужасе.

–– Это… сестра!