Во-вторых, в тыл противника направлялись разведывательно-диверсионные группы. Такие, например, как легендарная группа Бориса Галушкина[43] [44]… Четыре человека из подобных групп были удостоены звания Героя Советского Союза. В состав такого подразделения входило не более двадцати человек, и принимать туда «чужих» было запрещено: эти группы берегли для особых заданий. С «инициа-тивниками», то есть добровольцами из числа местных жителей, бойцов Красной армии, выходящих из окружения, и другими желающими поступить в отряд, общаться было можно — а как иначе получать информацию? — но далее следовало направлять их в другие отряды.
«Третьим направлением, — продолжает рассказ Валентин Иванович, — были нелегальные резидентуры. Все, наверное, знают: Герои Советского Союза Кудря, Лягин, Молодцов… И ведь знаем их потому, что они героически погибли. Ну а про тех, кто не погиб, рассказывать как-то не принято. Нелегальные резидентуры были практически в каждом занятом гитлеровцами областном центре. Только широкой, так сказать, публике про это неизвестно. Ну и последнее направление — индивидуалы. Думаю, тут не нужно объяснять, кто это такие. Семь человек из них получили звание Героя Советского Союза…»
Всего же по подсчётам Валентина Ивановича звания Героя Советского Союза были удостоены 24 сотрудника «Партизанского управления», 11 из них — посмертно. Двое, Юрий Антонович Колесниковой Алексей Николаевич Ботян, стали Героями России.
Герой Советского Союза Кирилл Прокофьевич Орловский[45] [46] в 1958 году был удостоен звания Героя Социалистического Труда.
«Могу сказать с болью, что большинство этих героев теперь незаслуженно забыты, — заканчивает рассказ Валентин Иванович. — А ведь какие люди были! Командир партизанской бригады “Дяди Коли” Пётр Григорьевич Лопатин (1907–1974; Герой Советского Союза. —
Сказанное историком подтверждают ветераны бригады. Первый командир ОМСБОН полковник Михаил Фёдорович Орлов писал: «ОМСБОН, формируя для заброски во вражеский тыл оперативно-разведывательные и диверсионные отряды и группы, не называл их партизанскими. Мы говорили о них как о группах или отрядах специального назначения, присваивали им обычные кодовые названия, например — “Олимп”, “Борцы”, “Славный”, “Вперёд”.
В то же время в фашистском тылу в разных местах и разными путями партийные и советские органы создавали отряды, которые все называли партизанскими, а мы к такому определению добавляли ещё слово “местные”. Зачастую эти местные отряды, особенно на первых порах, самым тесным образом взаимодействовали с омсбоновскими группами и отрядами, а иногда и сливались с ними»{52}.
В одном из документов, который мы в более полном объёме приведём несколько позже, есть такая фраза: «Сами немцы говорят, что на одного партизана нужно 10–15 немецких солдат». Для человека непосвящённого, представляющего партизан теми самыми «народными мстителями», это утверждение кажется надуманным. Но нам, уже кое-что знающим о легендарной ОМСБОН и подвигах её бойцов, понятно, что это действительно было так. Спецназовцев, опять назовём их современным термином, готовили очень серьёзно.
Достаточно объективную оценку этой подготовке давал неприятель: «Немецкое командование было вынуждено издавать специальные директивы с указаниями по подъёму боевого духа в войсках. Одна из них была разработана в штабе 2-й танковой армии 14 апреля 1942 г. В документе довольно точно отражены причины, влиявшие на настроение военнослужащих Группы армий “Центр” весной 1942 г.: “Продолжительное пребывание в обстановке выжидания, изнуряющей партизанской войны, малой войны с ежедневными жизненными неудобствами без ярко выраженных успехов…”»{53}.