Александровский дворец в Царском Селе. Люди и стены, 1796–1917

Надо сказать, что семья довольно редко собиралась полностью на этих службах. Причины были разные. Так, в декабре 1912 г., когда цесаревич Алексей только начал поправляться от почти смертельной травмы, на литургии присутствовали по большей части император и дочери.[538] В марте 1913 г. императорская семья слушала литургии в Феодоровском соборе. 6 и 7 марта 1913 г. на службе присутствовала вся семья.[539]

1 января 1917 г. в Главном храме на литургии (с 10.50 до 12.05) молились император и все дочери. 5 января на литургии в Главном храме присутствовали Николай II и Мария с Анастасией (с 11.10), спустя полчаса подошли Ольга с Татьяной (с 11.40), а через 10 минут появилась и императрица (в 11.50). Возможно, их задержка была связана с работой в дворцовом госпитале. Служба закончилась в 12.35. В субботу 18 февраля на литургию (с 9.00 утра до 10.50) и приобщение Св. Тайн пришли император с супругой, Татьяна и Анастасия. Последний раз члены императорской семьи были на службе в Феодоровском государевом соборе 19 февраля 1917 г., когда «к поздней литургии в Главном храме» пришли император и великая княжна Татьяна Николаевна (с 10.40), императрица подошла позже (в 11.00).[540]

Врачи императрицы Александры Федоровны

Первые лица страны не только при жизни, но и после смерти обречены на публичность. Их дневники и личная переписка публикуются, перипетии их жизни становятся предметом дискуссий. То же касается и состояния здоровья первых лиц, поскольку оно самым непосредственным образом влияет на принимаемые ими решения. Например, когда супруга Николая II императрица Александра Федоровна родила больного гемофилией цесаревича, это стало одним из дестабилизирующих факторов жизни империи. Да и слухи о психическом нездоровье императрицы способствовали дискредитации царской семьи. В конечном счете, трагедия одной семьи переросла в трагедию все страны, а тема здоровья императрицы стала объектом активного исторического мифотворчества.[541]

Если выстроить в хронологическом порядке все упоминания о заболеваниях императрицы, то можно достаточно отчетливо увидеть, что она уделяла серьезное внимание состоянию своего здоровья, не пренебрегая необходимостью регулярного лечения. Например, только за три первых месяца 1900 г. медики разных специальностей посетили императрицу 106 раз. Отметим, что императрицу пользовали высококлассные специалисты, которые имели серьезную репутацию, были тесно связаны с практической медициной, имели обширную частную практику. Но рождение подряд четырех дочерей, интриги, связанные с престолонаследием, страх от ожидания рождения наследника[542], его болезнь привели к формированию специфического отношения к медикам. Александра Федоровна была склонна верить докторам и принимать их помощь лишь в тех случаях, когда их диагнозы совпадали с «диагнозами» императрицы.

Говоря о врачах первых лиц, следует иметь в виду, что еще в конце XVI в., при Иване IV (Грозном), начали формироваться структуры Аптекарского приказа. В XVIII в. здоровьем первых лиц занимались лейб-медики. Наконец, в 1841 г. при Императорском дворе была образована мощная структура – Придворная медицинская часть Министерства Императорского двора, включавшая несколько дворцовых госпиталей. При этом никто из императоров никогда в клинике не лежал, лечась только «на дому», а императрицы лечились и рожали также только дома. Тем не менее в штат Придворной медицинской части (ПМЧ) входило по должности пять лейб-медиков. Однако медицинские реалии рубежа XIX – начала XX в. были таковы, что для пользования императорской четы часто приглашали узких специалистов, не входивших в штат ПМЧ. Их услуги оплачивались «за счет кредита на непредвиденные издержки по Министерству Императорского двора». Оплата велась по таксе: 25 руб. за визит в Петербурге и 50 руб. – в дворцовых пригородах. За 23 года царствования Николая II его супругу лечили самые разные врачи, о них и пойдет речь…

Ортопеды императрицы. Проблемы с ногами беспокоили Александру Федоровну с юных лет. Судя по воспоминаниям, крестцовопоясничные боли у еще молодой девушки носили наследственный характер. Поэтому после помолвки, состоявшейся в апреле 1894 г., 22-летняя невеста наследника российского престола немедленно начала «приводить ноги в порядок», проведя лето 1894 г. на английском курорте Харрогит, где принимала серные ванны[543]: «…у меня сегодня так болели ноги, и я приняла мою первую серную ванну, запах довольно неприятный». При этом невеста наследника передвигалась в кресле-каталке, что, безусловно, сразу же начало вызывать нежелательные толки в среде русской аристократии. В свою очередь, влюбленному цесаревичу было плевать на больные ноги невесты, поскольку ему страстно хотелось добраться до них самих: «…твои бедные ножки опять болят. хотел бы я быть рядом с тобой, уж я бы их растер».