Александр Суворов

«Милая моя Суворочка! Письмо твое я получил. Ты меня так утешила, что я, по обычаю моему, от утехи заплакал. Кто-то тебя, мой друг, учит такому красному слогу?… Какой же у турок по ночам в Очакове вой! Собачки поют волками, коровы охают, кошки блеют, козы ревут. Я сплю на косе, она так далеко в море, в лимане. Как гуляю, слышно, что турки говорят; они там около нас, их очень много на таких превеликих лодках, – шесты большие, к облакам, полотны на них на версту, видно, как табак курят; песни поют заунывные. На иной лодке их больше, чем у вас в Смольном мух, – красненькие, беленькие, синенькие, серенькие. Ружья у них такие большие, как камора, где ты спишь с сестрицами».

После Ильина дня[131] Суворов писал дочери:

«В Ильин и на другой день мы были с турками в столовой. Ай да ох! Как же мы потчевались! Играли, бросали свинцовым большим горохом да железными кеглями с твою голову величиной. У нас были такие длинные булавки да ножницы кривые и прямые – рука не попадайся: тотчас отрежет, хоть и голову. Ну, полно с тебя, заврались! Кончилось иллюминациею, фейерверком, – с праздника турки ушли далеко богу молиться по-своему, и только: больше нет ничего».

Приближалась бурная на Черном море осень. Снабжение турок шло морем. Зимовать в замерзающем лимане флот не мог. Туркам оставалось одно из двух: или потерять кампанию и уводить флот восвояси, простояв перед Кинбурном лето понапрасну, или попытаться взять русскую крепость штурмом. Турки решились на второе. В ночь на 1 октября 1787 года они открыли пушечный огонь по косе и Кинбурну, высадили на самую оконечность косы, в расстоянии 10 верст от Кинбурна, инженерные части и начали строить эстакаду[132], чтобы облегчить высадку войск с лодок на береговую отмель. Затем они приступили к десантированию.

1 октября день был праздничный[133]. Суворов стоял в церкви на заутрени. Ему доложили, что турки начали высадку.

– Не мешайте. Пускай вылезут, – спокойно ответил он.

Не встречая никакого сопротивления, турки высадили на косу около пяти тысяч человек и, продвигаясь к гласису крепости, поспешно окапывались поперечными ложементами[134]. Впереди они выставляли рогатки против конницы.

Обедня кончилась. Суворову подали к церкви казачьего коня.

Сражение начали турки. Выйдя из-за рогаток, янычары двинулись на приступ.

В донесении Потёмкину «о происшедшей баталии при Кинбурне и одержанной совершенной над неприятелем победе» Суворов так описывает события дня: