Александр. Книга VI

- Все верно, дорогой мой Андрей Иванович, личная храбрость очень важна. Но ложка, как говорится, дорога к обеду. - Лаврененко задумался на несколько секунд, после чего усмехнулся. - Тут вот какое дело. Я ведь сейчас заочно учусь на очередных курсах повышения квалификации Московской Императорской Военно-Инженерной Академии и много чего интересного узнал.

- Готовитесь к аттестации на полковника?

- Да. Это сложный этап, но если я его пройду, то мне откроется дорога в генеральские чины.

- Книжные генералы у нас какие-то получаются, - усмехнулся Хрущев.

- Не без этого. - Улыбнулся шутке Лаврененко. - Так вот. Понимаете. Чем выше по рангу офицер, тем дальше он должен быть от опасности. Вот сержант или поручик - те да, на передовой прыгают, в рукопашные схватки ходят. Они ведут за собой бойцов вперед. Воодушевляют примером. Но не побежит же генерал впереди своей дивизии? Согласитесь, Андрей Иванович, что это выглядит глупо.

- Пожалуй.

- Вот и получается, что уже даже поручики должны не впереди бежать, размахивая револьвером или саблей, а управлять своими людьми. Даже поручики, - повторил Федор Дмитриевич. - Причем, команды не "Айда за мной!", а распределение задач между сержантами и капралами. Первое звено туда, делает то и то. Второе отделение занимает оборону в том секторе. И так далее. При этом самому в бой по возможности не вступать, а крутить головой и смотреть что происходит, чтобы оперативно реагировать на изменение боевой обстановки.

- Какие-то трусливые у тебя офицеры выходят.

- Так нас учат воевать в академии, ставя во главу угла управление личным составом, а не стремление лично пострелять из винтовки или добавить на свой счет еще несколько зарубленных врагов. Не поверите - уже майором работы бумажной столько, что голова кругом идет. Я ведь сейчас в штабе полка служу.

- Вот оно что, - улыбнулся Андрей Иванович. - А я думаю, что же не так в том, что вы говорите. Вроде бы командир батальона так размышлять не должен.

- Как должен размышлять командир батальона, я думаю, лучше видно аттестационной комиссии, - вернул грубость Федор Дмитриевич. - Его Императорское Величество постановил так воевать и так думать, от того и пляшут. Или вы считаете, что его новое учение о войне оказалось негодным?

- Конечно! Обычная глупость!

- Не боитесь так говорить об Императоре?

- Вы же офицер, а не базарная баба, чего мне бояться? - С вызовом спросил Хрущев.

- Продолжайте.

- Я думаю, что Александр - просто очень удачливый человек, который воспользовался ситуацией и более хитростью, чем воинским искусством добился военного успеха. Ну не может офицер сидеть в тылу и дергать за ниточки! Личная храбрость, выучка и пример - вот основа русского воинского мастерства. Коли ты кавалерист, так изволь возглавить атаку лично, а не наблюдать за ней издалека. Ты отец своих солдат, которых и ведешь за собой. Разве не так?

- Так. Но то уровень управления младшего командного состава и унтер-офицеров. Вы поймите, дорогой Андрей Иванович, что находясь на острие атаки даже во главе батальона при современном бое, вы не можете им управлять. Отдали приказ двигаться туда-то и все. А что там творится на флангах - никому не ясно. Особенно если наступать по новому, рассыпным строем, гибко управляя ротами и взводами, а не как раньше - батальонной коробкой двигаться на позиции врага. Война изменилась. Слишком изменилась.

- Да что в ней поменялось-то? - Скептически переспросил Хрущев.

- Все. - Улыбнулся Лаврененко. - Можно сказать, что война времен Наполеона Бонапарта и сейчас - две большие разницы. Вспомните - еще семьдесят лет назад лихая атака кирасир могла решить исход сражения. Сейчас же она обречена на провал из-за губительности стрелкового и артиллерийского огня. Вы даже не представляете, насколько печально мне это осознавать.

- Да бросьте! Вы же были со мной в этой богом проклятой Азиатской кампании. Я своими глазами видел решительные успехи от атак легкой кавалерии белым оружием на этих бандитов.

- И я в них участвовал. Но это не показательно. Они туземцы, практически лишенные хорошего вооружения и дисциплины. Будь на их месте ваши рейтары - нас бы просто расстреляли. А у них нечем было стрелять. Да и с оружием все очень грустно - даже сабли не у всех, а у кого есть - толком и пользоваться ими не могут. Ведь вы должны знать, что атаки белым оружием нам строго запрещали проводить по собственной инициативе на начальном этапе кампании. А потом, когда выбили практически всех опытных бойцов, так они в ход и пошла. Не раньше. Вчерашний пастух с саблей воином не становится. Особенно учитывая тот факт, что у них практически нет никакой системы подготовки этих ополченцев.

- Так-то оно так, но…

- А что но? Поставь туда же полк германского ландвера, вооруженный нормальными винтовками и все. Мы бы умылись кровью. О том много писалось по опыту военных кампаний 1871 и 1872 годов. По старинке мы можем воевать только с недисциплинированными и не обученными дикарями, лишенными нормального вооружения. И все.

- Федор Дмитриевич, я думаю, вы сгущаете краски.