Александр Иванович Гучков рассказывает

Находясь в эмиграции, Базили решил написать книгу по истории императорской России, в которой предполагал осветить практически все аспекты русской дореволюционной жизни.[4] Для этого он заказал группе лиц составление отдельных статей-справок, которые впоследствии в переработанном виде должны были войти в текст будущей книги. Авторы материалов, отослав готовые тексты заказчику и получив за это скромные гонорары, дали последнему расписки, в которых отказывались от дальнейших прав на рукопись в его пользу.[5]⁵Полученные Базили материалы касались самых разнообразных сторон российской действительности. Так, справку по истории русской культуры писали П. Б. Струве и Г. П. Федотов, по истории церкви — А. В. Карташев, о „конституции“ графа М. Т. Лорис-Меликова, о печати во второй половине XIX в. — А. В. Руманов, о революции 1905 г., политических партиях в 1917 г., земельном вопросе и главу „Конституционно-самодержавный строй“ — В. А. Оболенский, об истории социал-демократического движения в России — Вольский (Н. В. Валентинов), о „Проблеме „произвола“ применительно к России“ — К. Зайцев и т. д.[6]

Базили намеревался использовать также выдержки из воспоминаний многих политических и государственных деятелей, оказавшихся в эмиграции. Для этого он составил список лиц, которых следовало „повидать и опросить“. Среди них оказались: Б. Э. Нольде, М. М. Федоров, П. Б. Струве, М. И. Занкевич, Н. Н. Головин, А. И. Русин, Мирьям Бьюкенен (дочь английского посла в России), барон Н. Н. Кноринг, С. Н. Палеолог, А. Нокс, А. И. Путилов, М. И. Терещенко, П. Н. Игнатьев, В. Л. Бурцев, Г. А. Алексинский, барон М. Ф. Шиллинг, А. А. Нератов, А. А. Буксгевден, граф В. Н. Коковцов, Ф. А. Головин.[7]

В сборе материалов неоценимую помощь Базили оказали Руманов[8] и Оболенский.[9] При их посредничестве, иногда и в их присутствии, а часто и ими самими были проведены записи бесед с различными бывшими политическими и государственными деятелями, оказавшимися в эмиграции.[10] В 1932–1933 гг. Базили сам или через Руманова и Оболенского обращался в письменной форме с вопросами и просьбами поделиться воспоминаниями, как правило о периоде 1914–1917 гг. (до октября 1917 г.), еще к ряду лиц: М. В. Челнокову (жившему в Сербии), А. В. Карташеву (в Англии), Н. Е. Маркову и А. И. Коновалову (в Париже). Базили получил справки по разным вопросам у бывших высокопоставленных чинов Министерства внутренних дел (А. В. Герасимова и др.), жандармского генерала А. И. Спиридовича.

С некоторыми из опрашиваемых Базили встречался по нескольку раз (А. Ф. Керенский, А. С. Лукомский, А. И. Гучков и др.), предлагая, как правило, встретиться для беседы в клубе или ресторане за завтраком (так прошла одна из встреч с Гучковым). С теми, кто жил в Париже, он, как правило, встречался лично, стенографируя ответы на поставленные вопросы. Однако Милюков и Коновалов ограничились письменными ответами на присланный вопросник; никаких данных об их встречах с Базили по этому поводу не имеется.

Из просмотренной переписки Базили с лицами, у которых он брал интервью, видно, что письма в основном датированы ноябрем-декабрем 1932 г. либо февралем 1933 года. Следовательно, можно предположить, что именно в это время он начал основную подготовительную работу по собиранию мемуарного материала для будущей книги. Некоторые недостающие свидетельства и уточнения к уже имевшимся воспоминаниям были получены в начале мая 1934 года.[11]

Для каждого собеседника Базили подготавливал вопросники. При этом учитывалась политическая ориентация, прошлая деятельность и политический вес опрашиваемого. Например, Милюкову и Гучкову был поставлен вопрос о генезисе Временного правительства. Керенскому, которого Базили считал представителем социалистического лагеря и инородным элементом во Временном правительстве первого состава, — о генезисе Совета рабочих и солдатских депутатов и социалистическом рабочем движении. В связи с вопросом о происхождении Временного правительства Базили собирался выяснить у Гучкова причины появления в правительстве Терещенко, Некрасова, Керенского.[12] Обращает на себя внимание целенаправленность задаваемых вопросов и стремление Базили скрупулезно разобраться в ряде ключевых и весьма запутанных моментов. Так, один и тот же вопрос об отречении великого князя Михаила Александровича ставился перед Гучковым, Милюковым и Нольде.[13]

Наиболее подробные вопросники Базили предложил Милюкову и его первой жене Анне Сергеевне (1861–1935, дочь профессора Духовной академии С. К. Смирнова) и Гучкову. Первым двум был представлен обширный вопросник, в который, помимо вопросов, касающихся периода 1914–1917 гг., вошли, например, и такие, как значение политического влияния Милюкова на В. О. Ключевского или как историк Милюков стал политиком, ряд вопросов личного плана (увлечения, привязанности).[14]