Александр II. Трагедия реформатора: люди в судьбах реформ, реформы в судьбах людей: сборник статей

Туман пал на Финский залив,
Покрыл город, его улицы, церкви.
Этот ядовитый воздух
Забивается в рот, в нос, в легкие;
Народ бредет по улицам,
Бредет в тишине и тихо шепчет:
Настало время погибели, болезни.
Все давят ядовитые тучи,
Грудь теснит странная тяжесть,
Во мгле уже утонула Николаевская церковь,
Туман закрыл двери Дома сословий,
Скрыл прекрасный гребень кровли Рыцарского дома,
Потемнели стены Сената,
На своих местах пока
Один лишь университет, да Финляндский банк.
Но нет! Есть и другое! Смотри, еще стоит
Среди мглы памятник Александру II,
Стоит среди мглы покойный государь,
Любимый, желанный народом,
Смотри, еще сверкают сквозь туман
Глаза льва законности,
Еще реет пальмовая ветвь,
Лира звенит и серп свистит —
Перед всей Финляндией, всем народом.
Народ идет по улицам,
Идет, надеясь и шепча о своих надеждах.
Тогда доносится через площадь эхо шагов,
Шагов марширующих войск,
Тихий, четкий, металлический.
Прокричат: «Смирна-a!» И серые шинели
Помаячат секунду и исчезнут в тумане —
И вновь все, как прежде.
Народ безмолвно наблюдает,
И покрывается мглой памятник Александру II.

Форум участников конференции. ПОЧЕМУ ТЕМА РЕФОРМ АЛЕКСАНДРА II НЕ ВОСТРЕБОВАНА СЕЙЧАС НАУЧНЫМ СООБЩЕСТВОМ И МАЛО (ЗА ПРЕДЕЛАМИ ЮБИЛЕЯ) ВОСТРЕБОВАНА ОБЩЕСТВОМ?

Марина Витухновская-Кауппала

Я часто задумываюсь: почему историческая память народа России так несправедлива? Почему царь, осуществивший величайшие реформы, освободивший от рабского состояния более 20 миллионов человек, так мало привлекает к себе симпатии населения страны? Читая лекции, работая над исследованиями, я часто сверяюсь с данными социологов, в частности — об исторических предпочтениях россиян. Вот некоторые из результатов — тех, что касаются памяти об Александре II.

По данным Левада-центра за 2008 г. (вопрос звучал так: «Назовите самых выдающихся людей всех времен и народов»), Александр II даже не вошел в число первых 25. Его опередили не только Ленин, Сталин и Путин, но даже Брежнев, Есенин и, что совершенно за гранью моего разумения, Гитлер (см.: http://www.levada.ru/ press/2008090104.html). В том же году подобное исследование, но касательно деятелей только российской истории, проводил Фонд общественного мнения (ФОМ). Вот результат: Александр II оказался в аккурат на 25 месте («иностранцы» Наполеон, Эйнштейн и Гитлер, опередившие царя-освободителя в левадовском списке, здесь сошли с дистанции) (http://bd.fom.ru/rcport/map/istd2).

Мне кажется, что такое отношение к Александру II связано с тем, что на протяжении длительного времени по разным причинам так называемая историческая политика (т. е. политика построения исторической памяти) не нуждалась в его образе. Как показали в своем докладе Н.Н. Родигипа и М.А. Коркина, уже во времена Николая II фигура Александра II была практически выведена за скобки официальной идеологии, поскольку власть раздражал любой намек на реформы и тем более на либерализацию общества. Советская школа, воспитавшая основную часть нынешнего населения России, стояла на том, что Александр провел реформы вынужденно, под давлением революционной ситуации (см. доклад В.В. Ведерникова), а кроме того, освободил крестьян почти без земли. Вообще же советская идеологическая схема строилась в том числе и на отрицании идей либерализма, насмешливо-высокомерном отношении к либеральной идее и ее носителям (достаточно вспомнить ходульно-карикатурные фигуры кадетов — членов Временного правительства из фильмов об Октябрьской революции).