Александр I и Наполеон

Стремясь развить свой успех и форсировать выигрыш всей кампании, Наполеон от Гейльсберга пошел с главными силами прямо на Кёнигсберг, рассчитав, что Беннигсен попытается защитить древнюю твердыню Восточной Пруссии. Действительно, Беннигсен во главе примерно 60 тыс. человек выступил из городка Фридланда к Кёнигсбергу, и Наполеон с 85-тысячной армией 14 июня атаковал его здесь на марше, в невыгодной для русских позиции. Войска Беннигсена были сдавлены в излучине реки Алле и разгромлены. Потеряв почти всю артиллерию и (по разным источникам) от 15 до 25 тыс. человек, они в беспорядке ушли за Неман. Французы, по их данным, потеряли 7 тыс. человек. Русские данные о потерях французов (до 12 и даже 14 тыс. человек), судя по результатам сражения, надо признать крайне преувеличенными.

Наполеон был горд своей фридландской победой, одержанной в годовщину славной для него битвы при Маренго. В этот день он, по выражению А. Вандаля, «своей шпагой завоевал русский союз».

Да, 19 июня Наполеон подошел к Неману и встал у Тильзита на границе Российской империи. Остатки русских войск за Неманом были деморализованы. «В главной квартире, — свидетельствовал Денис Давыдов, — все было в тревоге, как за полчаса до светопреставления». Согласимся с Е.В. Тарле: «Александр I переживал нечто похуже того, что ему пришлось испытать после Аустерлица. Наполеон мог через полторы недели быть в Вильне». Беннигсен настаивал на немедленном перемирии. Брат царя, вел. кн. Константин Павлович, бывший мужем отнюдь не робкого десятка (юношей он участвовал в итальянском и швейцарском походах Суворова), заявил: «Государь! Если вы не желаете заключить мира с Францией, то дайте каждому из ваших солдат хорошо заряженный пистолет и скомандуйте им пустить себе пулю в лоб. В таком случае вы получите тот же результат, какой вам дало бы новое и последнее сражение».

Выход был только один. 22 июня Александр послал к Наполеону одного из «екатерининских орлов», штурмовавшего в 1790 г. под начальством Суворова Измаил, кн. Д.И. Лобанова-Ростовского с предложением и полномочиями заключить перемирие. Вся главная квартира напряглась в мучительном ожидании: как отнесется к этому «двурогатый» антихрист, захочет ли он мириться? Наполеон, против всех ожиданий, утвердил акт перемирия в тот же день, подчеркнув, что он желает не только мира, но и союза с Россией. Лобанов-Ростовский доставил подписанный Наполеоном акт Александру и был тотчас вновь отправлен к Наполеону, чтобы передать ему заверение царя: «Союз Франции с Россией постоянно был предметом моих желаний».

Русско-французские переговоры начались немедленно. Наполеон поручил вести их Ш.М. Талейрану. Александр же в помощь Лобанову-Ростовскому отрядил еще одного «екатерининского орла», кн. А.Б. Куракина, желая показать Наполеону, что теперь он выставляет не каких-то молокососов, вроде П.П. Долгорукова и П.Я. Убри, как ранее, а зрелых государственных мужей из славного прошлого России. Впрочем, Наполеон решил иметь дело не с царскими уполномоченными, а с самим царем. 24 июня он предложил Александру личное свидание на следующий же день. Александр, разумеется, согласился. Чтобы ему не пришлось ехать на занятый французами левый берег Немана, а Наполеону — на русский, правый, государи договорились встретиться посредине реки на плоту.

За ночь французские инженеры соорудили посреди Немана, напротив Тильзита, плот с двумя павильонами, обтянутыми белым полотном: один из них, роскошный, с вензелями А и N на противоположных фронтонах, был предназначен для императоров; другой, попроще, — для свиты. Утром 25 июня оба императора — Наполеон с тильзитского берега, Александр с противоположного, каждый со свитой, — одновременно вступили в лодки и поплыли к плоту. Наполеон, верный своей привычке опережать всех и вся, первым взошел на плот и встретил Александра, когда тот выходил из своей лодки. Посмотрев друг на друга, императоры в обоюдном порыве чувств обнялись. Очевидцы запомнили первые слова Александра Наполеону: «Государь, я ненавижу англичан так же, как и вы!» «В таком случае, — отвечал Наполеон, улыбаясь, — все будет улажено, и мир упрочен». Бывшие враги, расточая улыбки друг другу, прошли в главный павильон и оставались там с глазу на глаз около двух часов.

Наполеон сразу предложил Александру вести переговоры tete-a-tete, без свидетелей: «Я буду вашим секретарем, а вы — моим». Дипломатам доверялась лишь чисто техническая сторона дела. Предложение Александра привлечь к переговорам прусского короля Наполеон отверг по-солдатски цинично: «Я часто спал вдвоем, но втроем — никогда». Впрочем, самому Александру Наполеон старался понравиться не меньше чем Александр — Наполеону. Договорились, что Александр завтра же переселится из правобережной «дыры» Амт-Баублен в Тильзит и займет тот самый дом, где он жил до Фридланда. Город на время переговоров решили объявить нейтральным, чтобы не показалось кому-либо, что Александр приехал… в плен к Наполеону.