Александр I, его личность, правление и интимная жизнь

На молодого великого князя и его супругу возлагались самые пышные надежды. Ему тогда исполнилось 16, ей 15 лет. Великая княгиня Елизавета была, прекрасна, благородного и тонкого роста, элегантных и чистых нравов, обладала умом и талантом, а также изысканным вкусом; характер у неё был добродушный, скромный и полный преданности. Таковы были отзывы о молодой супруге будущего императора. Что же касается великого князя Александра, то граф Делагард в своих воспоминаниях о венском конгрессе отзывается о нём следующим образом: «В нём почти осуществляется идеал, восхищавший нас в Телемахе, но хотя мать его и обладает всеми качествами Пенелопы, отец его далеко не был Одиссеем, и не Ментор руководил его воспитанием. Александр имеет благородные убеждения, правильное суждение о вещах, острый ум. Сердце его от природы открытое и без фальши». В 1791 году Потемкин в одном из своих писем к Екатерине пишет об Александре: «Он ангел, он принц моего сердца, рожденный и воспитанный для блага государства.

Великий князь Александр Павлович был любимцем Екатерины II и императрица мечтала даже о том, чтобы престол перешел после её смерти непосредственно к нему, минуя Павла. Тем не менее Александр обрадовался смерти бабки ничуть не меньше Павла. Он был доволен, что «ему впредь не придется слушаться старой бабы». Судьба его в качестве наследника престола была лучше, нежели положение Павла при жизни старой императрицы. От отца своего Александр получал пенсию в размере 500 000 рублей в год; кроме того великой княгине было ассигновано ежегодно отдельно 150 000 рублей. Павел назначил своего сына шефом второго гвардейского полка и генеральным инспектором армии, начальником «канцелярии войны и флота», главным директором полиции империи и президентом сената… Но вся эта роскошь длилась не долго. Подозрительность Павла преследовала сына на каждом шагу. Любимцы императора обращались к наследником свысока. Александр не смел замолвить ни слова для лиц которых он желал протежировать; подобное заступничество послужило бы верной гибелью для них.

Александр Первый, Благословенный, был чрезвычайно слабого характера. Он не обладал достаточной силой воли для того, чтобы отстранить от себя людей сомнительных, которым со временем удалось получить власть над ним.

В конце концов им окончательно овладел пиэтизм; и как это не странно, то была протестантская женщина, которой удалось пленить православного царя в узах религиозного мистицизма. Внезапная смерть Павла на всю жизнь испугала Александра, и воспоминание об этой смерти настолько сильно и в продолжение всей жизни влияла на него и мучила его, что одно время многие были убеждены в том, что эта смерть не обошлась без участия Александра. Спасение от этих ужасных воспоминаний Александр находил в мистериях религиозного мистицизма, все добрые начинания, которые он имел в виду для блага своей родины были забыты, все идеалы его полиняли и земные желания его исчезли.

То была мечтательница, баронесса Крюденер, которая после бурно проведенной молодости бросилась в объятия пиэтизма; в бурные времена начала нашего столетия она приобрела на своих современников, даже на самых высокопоставленных такое сильное влияние, которое в настоящее время кажется нам необъяснимым. Император Александр совершенно отдался и подчинился этой женщины, и влияние её на него было столь сильно, что все свои решения, даже государственного характера, он принимал лишь после молитв.

И в то время, как Александр отдался пиэтизму, управление государством всё цело было предоставлено таким любимцам его, как Аракчеев. И хуже всего было то, что этот самый Аракчеев был совершенно несамостоятельным человеком, а куклой в руках его многочисленных любовниц, перед которыми однако унижались самые высокопоставленные лица империи.

Точно таким как его отношение к государству было и отношение Александра к его супруге Елизавете Алексеевне. В начале казалось, что брак этот будет из счастливых. Но непостоянство и потребность в страстной любви дотянули наконец Александра к другим женщинам, так что в конце концов оба супруга жили совершенно отдельной и даже уединенной жизнью. Любовные похождения Александра были чрезвычайно многочисленны, и в чувствах своих он был весьма непостоянен. Но наконец его пленила одна женщина настолько сильно, что он остался ей верен в продолжении всей жизни. То была жена друга молодости Александра, Дмитрия Нарышкина. Некоторое время серьёзную конкуренцию Нарышкиной делала графиня Бобринская, и из этой связи Александра происходит польский род Варпаховских. Но в конце концов победила Нарышкина над всеми остальными соперницами.