Алекс и Алекс (СИ)

— Ну что, как там? — Кол, не отрываясь от комма и не поворачиваясь, спрашивает громко из-за надетых на голову наушников. Сам он сидит спиной к двери. — Как сам?

— Да в порядке он, молодой же, — пожимает плечами Гутя, проходя внутрь и наливая в пустую чашку из стоящего на столе кофейника. — Тут, конечно, полностью его после последнего забега не долечат, времени не хватит; но на воле само зарастёт, если жрать нормально будет. Ничейный он, ты был прав.

— А вы спорили, — Кол стаскивает с головы наушники и удовлетворённо улыбается. — Поживите с моё!

У Гути вертится на языке, что дело скорее в различных финансовых ресурсах, но он ничего такого не озвучивает. Вместо этого, добавляет:

— За грев спасибо сказал, адрес твоей точки запомнил. Только вот доберётся ли, вопрос: ты ж сам сказал, что на выходе…

— ТС-С-С-С-С. Я всё помню! — обрывает Гутю старик, потом возвращает на лицо добродушное выражение. — Да не парься хоть ты! Всё у него нормально будет!

— Ой, дай-то бог… Пацан резкий, молодой… — абсолютно ненаиграно вздыхает Гутя. — А в наше время…

Недосказанное виснет в воздухе.

— Времена всегда такие, — не соглашается Кол. — Ну и ты по себе молодых не мерь. Они — молодёжь — уже другие, правда. Просто не все это понимают. Ладно, раз ты мой кофе выжрал, пошли наружу. — Старик, кряхтя, поднимается на ноги. — Проводим.

* * *

Из дверей шлюза появляется подросток.

Опирающиеся на большую сетку люди что-то кричат вразнобой и свистят. Подросток трясёт над головой сложенными вместе ладонями, затем исчезает за Z-образным проходом, выполненном из поставленных на-попа каменных блоков.

Стоящие чуть в стороне Гутя и Кол переглядываются и направляются в сторону перехода в соседний сектор.

* * *

Висящее над горизонтом солнце уже не греет, окрасившись в красный цвет.

Из захлопывающихся следом за ним ворот пенитенциарного учреждения, стоящего наособицу посередине пустырей, выходит парень лет пятнадцати-шестнадцати на вид. Он заметно хромает на левую ногу и неестественно ровно держит спину. Отойдя на несколько десятков шагов по дороге, он сходит с обочины, с трудом приседает на одной ноге, удерживая спину прямой, и поднимает с земли невесть откуда затесавшуюся тут узловатую палку.

Приспособив её при помощи обломка тут же найденного камня в качестве костыля, уже опираясь на неё, он, явно повеселев, шагает дальше по дороге, что-то насвистывая себе под нос.