Алекс и Алекс 2

— М-м-м… получается, мало приобрести возможность эксклюзивно выполнять работу?

— Ты не найдешь рынок. Когда ты даже самый талантливый одиночка, в лучшем случае тебе предложат работу в клане. А это по определению дешевле, чем мы можем взять за наши знания.

— Как так?

— Люди на тех уровнях, и у вас тоже, работают только с теми, кого знают. Например, выпивающий программист. Пьёт две недели из месяца. Но выполнить гонорарную работу в Клан скорее позовут именно его, после запоя, дождавшись. Чем начнут поиск кого-то нового. У вас это схема, пока не знаю, как доказать. Сам увидишь, когда выйдешь из тюряги.

— И как ты себе видишь преодоление этого барьера?

— Надо войти в их круг. Стать если не своим, по крайней мере, сразу… то кем-то отлично им знакомым. Надо стать кем-то таким, о котором известно очень хорошо, пусть даже не что-то хорошее. Понимаешь, работают не с хорошими, а со знакомыми, — повторяет он.

— Как этого добиться?

— Проще всего стать своим в каком-то таком месте, где все кланы варятся в одном котле. Этот вариант надо искать. Должны быть, для начала, какие-то учебные заведения. Там бы, заодно, проверить — а что мы с тобой в реальности можем.

— Пара заведений мне приходит в голову прямо сейчас, — сообщаю ему через полминуты. — Хотя неясно, откуда взять деньги на обучения там.

— С деньгами что-нибудь решится, на обучение как-нибудь попадём. А вот потом, если поставишь себя определённым образом там, о тебе узнают за время учёбы все, представляющие из себя что-то на уровне кланов в этом вашем муниципалитете.

— Даже если я, по причине происхождения, вынужден буду непрерывно со всеми конфликтовать?

— Без разницы, будешь ты делать им хорошо или плохо. Важно — о тебе будут говорить, что ты свободолюбивый и целеустремлённый. А большего и не требуется.

_________

А потом, через некоторое время после этого разговора, на дороге в город была встреча с китаянкой. Дальше был Корпус.

_________

В машине, по пути в Корпус из здания суда.

— Подполковник говорит, что обучение стоит полтинник, — отвечаю доктору на его вопрос.

— Так и есть. — Отзывается Бак, не отрываясь от комма.

Интересно, да как же он всё это делает одновременно.

— Когда я получаю сертификат, это всё равно, что получить этот самый полтинник на руки, — продолжаю. — В Квадрате говорят, ценности конвертируются в любых форматах.

— Какие мудрые люди обитают в таких недостойных местах! — веселится Матеуш, но тут же осекается.

— Вот я вначале оценю эти доставшиеся мне ценности. Привыкну к ним. Посмотрю, к чему они применяются. А уже потом буду строить планы и мечтать. — Завершаю объяснение. — Пусть этот полтинник для начала перестанет жечь мне руки и давайте я к его ощущению в своих руках привыкну. Чтоб не быть, как те, из рассказов в Квадрате.

_________

— Давай, топай к Камиле. Она на месте, — на территории Корпуса Матеуш заруливает прямо в медсектор и тормозит у нужного здания.

— Зачем? Вы же всё сделали? — отрываюсь от своей работы с чипом.

— Я тебя наскоро залатал. Там есть, к сожалению, ещё что поправить. — Нехотя поясняет он. — Кое-какую блокаду надо поставить, на всякий случай. Это только там, в стационаре. И плюс сама процедура на два часа. Теперь очередь Камилы тобой заниматься.

_________

— Камила, а ты б согласилась быть второй женой у любимого тобой мужчины? Допустим, по правилам Ислама? — я снова валяюсь в капсуле, к которой, кажется, уже начинаю привыкать.

Алекс говорит, что сейчас последствия инфры удаляются из меня гораздо быстрее и эффективнее, чем он «сам бы делал вручную».

Чтоб не терять времени, листаю в чипе брошюры по той из культур, которую прикидываю готовить на экзамен. Я уже выяснил: чем хуже знаком широкому кругу твой массив информации, тем проще проходится итоговое тестирование (и тем выше обычно итоговый балл).

— Он бы у меня свой сaralho вместе с руками проглотил, — нейтрально отвечает Камила.

С Матеушем, из уважения к Баку, мы в машине говорили на Всеобщем. С Камилой в медблоке я по инерции тоже заговорил на Всеобщем, но конкретное матерное слово она употребляет на Português.

— Если б ему Ислам пришёл в голову. — Продолжает она. — И это, коротышка… Я к тебе нормально отношусь, но те мысли, которые тебе лезут в голову, в отношении меня крайне неуместны. Я ж говорила, — она не испытывает, кажется, никаких эмоций, кроме доброжелательности. — Лучше думай о своей текущей пассии! Потому что, если она у тебя такая же, как я… в общем, тебе лучше обуздать свою гормональную развитость самостоятельно.

— Как узнала? — спрашиваю обескураженно. — О пассии?

Видимо, моё лицо весьма красноречиво, потому что Камила в ответ невежливо смеётся в стиле своего начальника.

— Доживёшь до моих лет, тоже будешь пубертатных малолеток видеть насквозь. — Поясняет она, веселясь. — Особенно если решишь развиваться, как врач. Если вдруг какая-то толика ума у тебя всё же есть…

— Почему именно врач? — пожимаю плечами. — Ты так говоришь, как будто это для нас единственный социальный лифт!