Алекс и Алекс 2

— НИ В КОЕМ СЛУЧАЕ. Я просто торопился. — Перебивает полицейского отец сенатора. — Мне было принципиально важно решить вопрос до получения этим … молодым человеком дуэльного вызова от семьи Билла.

— Кто такой Билл?

— Вы не в курсе? Он из семьи Люции, невесты Тэда.

Старик в двух словах пересказывает подоплёку грядущего мероприятия и некоторые собственные резоны.

— Мне очень досадно, что мой план не сработал. Чистое совпадение, — завершает рассказ он. — Тот, на кого ставился капкан, лично застал охотников за постановкой этого капкана.

— Я не в курсе таких деталей жизни малолеток в Корпусе, — чуть брезгливо морщится Штавдакер. — Теперь понятно. На будущее: пожалуйста, учтите, что любые попытки использовать мою невесту втёмную, либо в обход меня, я лично буду расценивать как недружественный шаг. Со всеми вытекающими последствиями. Мой отец, возможно, и не очень ладит с моей матерью, но он никогда не разводился со своими детьми.

Отец сенатора опускает голову, вытягивая перед собой скрещенные руки:

— Больше не повторится. Питер, объяснившись с вами, я могу теперь спросить, каковы ваши планы в отношении этого выскочки? Всё же, враг вашего врага — если и не друг вам лично, то, как минимум, лишняя точка опоры.

— Я не думаю, что моей семье понадобится чья-то помощь со стороны, чтоб отплатить за Виктора. — Питер, глядя в сторону, барабанит пальцами по столу. — Но исключительно после того, как этим придурком будет выплачена вся полагающаяся компенсация.

— Вам так важны эти пятьдесят тысяч?! — искренне удивляется Энзи, в первый раз за всю беседу не трудясь скрыть свои настоящие эмоции.

— Шутите? — в тон ему демонстрирует удивление Штавдакер. — Разумеется, нет. Просто, когда он погибнет сразу после выплаты штрафа, это будет очень хорошим сигналом всем остальным дворнягам. У меня тоже есть своё понимание социальной ответственности, — добавляет Питер с улыбкой, видя вытягивающееся лицо Энзи. — Если эти подзаборные мрази думают, что могут поднять руку на любой из Кланов… по зубам их надо бить так, чтоб кровь одного забрызгала всех, стоящих с ним в одном строю.