Алек

— Не делай этого, не принижай то, чем тебе нравится заниматься. Даже не сравнивай то, что ты любишь делать, с каким-либо другим занятием. Это твой выбор, поэтому ты должна поставить его на первое место.

Я моргнула и уставилась на него.

— Что? — спросил Алек.

Я прочистила горло и ответила:

— Раньше никто кроме Эйдин, не был со мной таким прямолинейным.

Он пожал плечами. — Проведи немного времени со мной, и ты увидишь, насколько я могу быть прямым, котенок.

Я подняла брови.

— Это было очередное соблазнение? Не могу определить.

Алек усмехнулся.

— Неважно, давай вернемся к тебе, и тому, что ты любишь писать.

Я почувствовала, как мои щеки внезапно раскраснелись из-за моего откровения. Я уже собиралась уйти от разговора, когда он наклонился и поднял мое лицо за подбородок.

— Даже не думай об этом, котенок. Ты начала этот разговор и, учитывая это, — мы его закончим.

— Ты должен понимать, что это очень щекотливая тема для меня, только Эйдин знает, что я пишу, а теперь и ты. Я еще не привыкла к тебе...

— Я пытаюсь немного приблизиться к тебе, чтобы ты привыкла ко мне. Чем больше мы говорим, тем быстрее это происходит. Ты говоришь, я слушаю. Расскажи мне о своем увлечении.

Я нахмурила брови и спросила:

— Ты серьезно? Ты правда хочешь поговорить и послушать меня?

Алек нахмурился.

— Почему это так шокирует тебя? Люди общаются каждый день.

— С тех пор, как мы встретились, ты говоришь только о сексе. И честно говоря, мне трудно понять, насколько ты серьезен прямо сейчас.

Он улыбнулся.

— Ты меня не знаешь, котенок. Ты всего лишь знаешь, чего я хочу от тебя. Но меня ты совсем не знаешь.

Я почувствовала, что он бросает мне вызов.

— Ну, может быть, я хочу узнать тебя получше. Может быть, я хочу проникнуть в твой разум и разобраться в тебе. Хочу понять тебя.

Алек протянул руку к моему лицу и провел кончиками пальцев по моей щеке.

— Ты сойдешь с ума, пытаясь понять меня, котенок.

— Не будь со мной загадочным, ты больше нравишься мне, когда прямолинеен.

Он убрал руку и засмеялся.

— Мне нравится твоя честность, котенок, никогда не теряй этого.

— Я и не собиралась.

— Хорошо. Пойдем, мы можем закончить этот разговор позже, я хочу выйти.

— И что мы будем делать?

Алек стащил меня с кровати, поставив на ноги и обнял.

— Теперь, когда мы друзья, давай пойдем и сделаем прически.

Я отодвинулась и уставилась на него.

Он улыбнулся.

— Тебя нужно намочить и высушить.

Я закатила глаза, посмотрев на Небеса. Если я не убью его к концу этой поездки, я поверю, что чудеса действительно существуют.

— Я сделала прическу, потому что ты в течение часа доставал меня, но татуировку я делать не буду, и ты не сможешь меня заставить.

В десятый раз за тридцать секунд Алек застонал вслух.

— Последний раз повторяю, татуировку буду делать я, а ты просто молча посидишь вон там. Много времени это не займет...

— Нет, ты не оставишь меня одну. Что, если один из татуировщиков подумает, что я хочу что-то набить себе, и заставит меня это сделать?

Алек потер глаза обеими руками, прежде чем сосредоточиться на мне.

— Милая, не думаю, что кто-то сможет заставить тебя сделать то, чего ты не хочешь, даже если попытается.

— Неважно, я пойду с тобой.

Он снова застонал, но вместо того, чтобы спорить, взял меня за руку и переплел наши пальцы.

— Тогда пойдем.

Победа! Я прижалась к нему, когда мы подошли к ресепшен в тату-салоне. Ладно, это был не совсем ресепшн, но это определенно было то место, куда подходят, когда хотят поговорить с главным. Таким человеком оказался чернокожий мужчина ростом около ста восьмидесяти сантиметров, весь покрытый татуировками.

— Чем могу помочь, чувак? — спросил Бог Чернил у Алека.

Я улыбнулась тому, что он сказал «чувак» вместо «мужик».

Совершенно очевидно, почему я назвала парня Богом Чернил.

Он. Потрясающий!

— Думаю, хочу закончить рукав. Остался небольшой участок кожи на трицепсе, который я хочу заполнить.

Бог Чернил кивнул.

— Давай посмотрим, с чем предстоит поработать.

Я заметила, что из-за багамского акцента он проглатывает окончания в некоторых словах, и мне это понравилось, потому что я сама так разговаривала. Алек повиновался ему, обнажив руку, и попытался вытащить ее из моей, но, когда я не отпустила, он рассмеялся и поцеловал меня в макушку.

— Я верну ее тебе через секунду, обещаю.

Я покраснела от смущения, когда Бог Чернил усмехнулся и попытался скрыть это кашлем. Отпустив руку Алека, я осталась рядом с ним, пока он снимал футболку. Оказавшись с голой грудью, он согнул руку в локте и поднял ее вверх, показывая не забитый участок кожи. Бог Чернил осмотрел его несколько раз и кивнул.

— Сорок минут, максимум. У тебя есть идея для рисунка?

Алек кивнул, засунул руку в карман своих шорт, вытащил телефон, провел пальцем по экрану и показал что-то Богу Чернил. Тот, ничего не сказав, положил телефон на стол, приложил просвечивающуюся бумагу и начал рисовать.