Альбом первый. Отступники

В первое мгновение я хотела отказаться – нужно было заняться заданием с пропавшей частью песенника, но, подумав, взяла в руки лютню. Стоит повысить свою Привлекательность у библиотекаря прежде, чем начинать расспросы.

– Студентам психфака посвящается!

По полям моего подсознанья

Красных всадников скачет отряд,

Скачет резво и бойко, и стройно

Чёрной тенью на красный закат…[5]

Реакция зала была бесценна. На дюжину ошеломлённых и непонимающих лиц лишь трое весело улыбались, поняв и смысл песни, и заложенную туда игру слов.

Просить новых песен не стали, что можно было с равным успехом воспринять и как победу, и как поражение.

– Кстати, а это идея, – задумчиво пробасил ирх. – Сменю шляпу макаронников на гордый суконный шлем самого Васнецова!

– Блин, к тебе нужно пояснительную записку прикладывать, – в очередной раз убедившись в своей вопиющей безграмотности, вздохнула я. – Что за суконный шлем Васнецова?

– Будённовка – это и есть суконный шлем, – ирх поднял со стола свою шляпу и показал мне. – А это вот – традиционная шляпа итальянских альпийских стрелков. А то, что ты назвала «будённовкой» – называется «суконный шлем образца 1918 года», разработанный для Рабоче-Крестьянской Красной Армии коллективом художников, в который входили Васнецов и Кустодиев. Продержалась она в войсках до тысяча девятьсот сорокового года, когда была заменена на зимнюю шапку-ушанку. Понятно, о, мой юный побег бамбука?

– Даже не буду спрашивать, откуда ты это знаешь, спрошу только, зачем ты это знаешь?

– Потому что это – наша история, Лори.

Впервые с момента нашего знакомства я увидела действительно серьёзного Чипа.

– А по твоей песне получается, – он горько ухмыльнулся, – что действительно от героев былых времен не осталось порой имён. Готов поспорить – ты даже толком эту самую будённовку и не видела никогда.

– В древних фильмах только, – призналась я. – Со звёздами красными.

– Один из моих предков носил такую, – вздохнул Чип. – Пропал без вести в войне, которую теперь Второй мировой называют. Так и не нашли.

Никогда не думала, что мне будет стыдно за собственное пренебрежение к истории. Как по мне – её просто нереально запомнить. Тысячи лет, сотни стран до объединения мира, десятки трактовок на каждую эпоху, миллионы имён и дат… Зачем это всё, когда настоящего более, чем достаточно? Но что-то во взгляде ирха навело меня на неожиданную мысль. Я знаю миллионы деталей о судьбах сотен выдуманных персонажей и миров, копаюсь в истории Барлионы, выискивая упоминания о героях прошлого, но отказываю в этом своим собственным предкам. Была в этом какая-то дикая и очень обыденная несправедливость, настолько привычная, что её практически невозможно разглядеть.

– Прости, – толком не осознавая за что, выдохнула я.

– Это ты прости, – ирх тихонько положил лапу на моё плечо. – Ты молода, нечего тебе голову моими стариковскими бреднями забивать… Так, что у нас дальше по плану?

– Эм… – я с некоторым трудом вернула мысли в русло игры. – Надо бы порасспрашивать библиотекаря о песеннике. Может, он чего знает?

– Ща, всё расскажет, – ирх весело осклабился. – Я тут себе чуть харчей припас в тормозке, поможет язык развязать.

– Э! Тпру! Что за кровавые сценарии рисует твоё воображение? Мы ж не военные тайны у врага выпытывать собираемся, а расспросить уважаемого учёного сильвари об одном из свитков в подведомственной ему библиотеке.

– И заодно позавтракать, – закивал ирх, после чего выудил из одной из сумок внушительный шмат мяса и пучок зелёного лука.

– Ибо война – войной, а обед по распорядку! – возвестил мохнатый, после чего откусил разом половину куска, запихал в пасть лук и смачно зачавкал, порыкивая от удовольствия.

Достучавшись до скрывающегося в подсобке НПС-библиотекаря, я вежливо представилась и спросила:

– Просим прощения за беспокойство, уважаемый, но не могли бы мы побеседовать без лишних ушей? – я выразительно покосилась на греющих уши игроков.

– Только сначала попросите Вашего друга не путать библиотеку с едальней, – библиотекарь недовольно указал на безмятежно чавкающего ирха.

Тот сделал невинные глаза, развёл лапами – дескать, а я-то что? – проглотил прожёванное и дисциплинированно сложил перед собой лапы. Библиотекарь лишь покачал головой и шагнул назад, в подсобку, приглашая нас войти.

В компании плечистого ирха в маленькой комнатке мгновенно стало так тесно, что разглядеть обстановку не представлялось возможным.

– Так о чём вы хотели поговорить?

– Среди книг мне удалось найти песенник, составленный когда-то Кипреем, но он оказался не полон. Кто-то похитил часть свитка, и мне бы очень хотелось найти утерянную концовку песенника и отыскать злоумышленника. Вам известно что-нибудь об этом?

Скучающее выражение на лице библиотекаря разом сменилось на смущённое.