Альбигойский Крест. На Тулузу!

Воины подвели пленников к стенам и набросили им на шеи веревки. Многие из катаров, захваченных сегодня, озирались по сторонам, бросая в толпу ругательства и взгляды, полные ненависти и угроз. Но, среди них была небольшая горсточка людей, которых предчувствие неминуемой смерти ошеломило, подавило и так сильно потрясло, что они стояли, словно находились в тумане сознания. Их губы что-то шептали, а взгляды, полные испуга и неуверенности, метались от одного жителя к другому, наталкиваясь повсюду на волну ненависти и возбуждения, вызванного предстоящей казнью. Они с мольбой посмотрели на монахов, которые решили, что они готовы к тому, чтобы отречься от своей еретической веры и обратить души к католичеству. Монахи подошли к рыцарю, командующему казнью, и осторожно спросили его о возможности замены смертной казни для тех из катаров, кто отречется от старой веры.

Рыцарь криво и скептически оглядел монахов, с неохотой прошелся вдоль ряда приговоренных, подумал и ответил:

– Нет, святые отцы. Я ничем не могу вам помочь. Таков приказ сенешаля, его может отменить или он сам, или его величество король Франции – верховый сюзерен мессира де Леви.

– Благородный рыцарь, – монахи обступили воина, хватая его за сюркот, накинутый поверх кольчуги, – в вашей власти даровать спасение этим несчастным! Вы же крестоносец! Значит, ваша первейшая обязанность заключается в обращении душ еретиков к истинной вере…

Рыцарь надвинул шлем на лицо, закрываясь от взглядов монахов забралом, и прорычал в ответ:

– Нет. Моя первейшая обязанность заключается в четком и быстром исполнении приказов сеньора сенешаля! А вам, святые отцы, надо было раньше подумать о спасении душ этих катаров и обратиться напрямую к самому сеньору де Леви. Простите меня, но мне пора начинать казнь!

Он решительно раздвинул монахов и вышел из их толпы, вынул меч и, подняв его над своей головой, крикнул, чтобы всем было хорошо слышно:

– Согласно повелению моего грозного повелителя – сеньора Ги де Леви, маршала де Ла Фо и сенешаля города Каркассон с его окрестностей, я произвожу казнь врагов веры, короны и порядка путем повешения оных на крепостных стенах внешних укреплений Каркассона! Дабы неповадно было врагам, живым и мертвым, отныне посягать на спокойствие и порядок, установленный ордонансами его королевского величества и поддерживаемый сеньором сенешалем города Каркассон, грозным и могущественным сеньором Ги де Леви! Исполнять!..

Он махнул мечом. Стражники столкнули приговоренных с зубцов стен, петли стянулись вокруг их шей, заставив их тела дергаться в агонии медленной и мучительной смерти от удушья. Рыцарь повернул голову к монахам, виновато пожал плечами и произнес:

– А вот теперь, святые отцы, можете молиться за их грешные души. Тут, я вам мешать не стану…

Рыцарь махнул рукой воинам, приказывая им спускаться со стен и строиться для возвращения в цитадель. Напоследок, он обернулся к монахам и крикнул:

– Да! Святые отцы, чуть не забыл! Никто не смеет снимать тела катаров до личного приказа сеньора сенешаля! Вам, надеюсь, понятно?!..

– Но, сын мой, – ответил ему один из монахов, – их же надо предать земле, с соблюдением всех положенных ритуалов…

– Как хотите! – Отмахнулся от него рыцарь. – Только запомните, что тех лиц, кто снимет тело повешенного, приказом сеньора сенешаля надобно считать пособником еретиков и сжечь на костре немедля, без проведения следствия и дознания! Прощайте…

Он выстроил воинов и повел их вверх по извилистой улочке нижнего города, поднимавшейся мимо базарной площади прямо к воротам цитадели. Проходя мимо домика вдовы Катерины, рыцарь вызвал трех воинов, которым приказал захватить перепуганную вдову и доставить ее в цитадель.

– Ведите ее ко мне, прямо в казармы! – Крикнул он им вдогонку. – Пусть быстро собирает все свои пожитки и вещички! Дом – сожгите!..

Катерина, словно предчувствуя беду, вымылась и стала суматошно складывать свои вещи, завязывая их в два больших узла. Агенты, сидевшие на кухне, с удивлением наблюдали за ее спешными сборами, отпуская сальные и многозначительные шуточки в ее адрес.

Вдруг, в дверь дома постучали. Стук был настойчивым, требовательным и уверенным. Агенты вышли из кухни и открыли входную дверь. На пороге стояли три рыцаря из состава гарнизона.

– Доброго вам дня, воины Христовы! – Весело поздоровался с ними один из агентов, пропуская троицу в дом вдовы. – Мы слышали большой шум…

– Да, было дело! – Усмехнулся один из рыцарей. – Катары отвлекли нас к дому старшины города, а сами попытались атаковать цитадель. Вот как!..

Агенты переглянулись между собой и покачали головами.

– Да, такого поворота мы и не подозревали… – произнес вслух один из них. – Надеюсь, что обошлось?..

– Ага! – Засмеялся воин. – Правда, человек восемь убито и около десятка ранено, а так, все обошлось. Хотя…

Он сурово посмотрел на вдову, сердце ее, буквально, ушло в пятки, сжалось под его грозным взглядом, который не сулил ей ничего хорошего.

– Сеньора Мария, служанка мессира де Леви, закрыла своим телом сенешаля и спасла его от смерти.