Акула пера в мире Файролла-11 Снисхождение. Том 2

Стены нем были темно-багровые, причем это оказались не обои и не краска, они были обтянуты материей, вроде как даже шелком. Задернутые шторы были такого же цвета, и покрывало на широченной кровати, стоявшей посредине комнаты тоже.

Атмосферы добавляла и огромная, в половину стены, картина, висевшая над кроватью, на ней римские легионеры с зверскими лицами убивали каких-то бедолаг в белых одеждах. Собственно, они-то, эти одежды и были единственным светлым пятном здесь. Они — да еще конверт, лежащий на письменном столе, стоящем в углу комнаты.

Я бросил в угол рюкзак, стянул 'чопперы', поморщился от запаха, который неминуем после почти полудня топтания в них, и прошлепал к столу, оставляя за собой влажные следы.

В конверте оказался всего один листок, с следующим текстом:

'Досточтимый Харитон Никифоров.

Мы рады пригласить вас на небольшое семейное торжество в качестве почетного гостя.

Надеемся, что вы сочтете возможным посетить нас.

Мероприятие состоится сегодня, транспорт, который доставит вас на место, будет подан к 18-30'

Сам текст был напечатан, но ниже него имелась приписка от руки:

'Быть непременно'

'Мы'. Кто — 'мы'?

Авторство рукописного примечания, положим, сомнений не вызывает, но вот это 'мы' меня смущает невероятно. Хотя — может, 'мы, Старик Первый'? Да ну, чушь какая. Ладно, эта загадка проясниться и скоро, беда не в ней, беда в другом.

Ах Вика, Вика, ты-то умница, а вот я дубина стоеросовая. Все ты правильно мне, долбоящеру, говорила. И в чем мне теперь идти на это мероприятие? В джинсах? Вежлева хоть в деловом костюме будет, это еще куда не шло, а мне как быть? Нет, я далек от всех этих условностей, да и в письме по поводу формы одежды ничего не написано, но и так понятно — в свитере там делать нечего, мероприятие-то светское и в своей нынешней одежде я там буду смотреться как дурак. А дураком себя ощущать никогда неохота.

Пойти бы, купить — да куда? Есть у меня ощущение, что меня отсюда особо никто не выпустит. Может, все же пойти, пообщаться с портье? Такие как он здесь все знают, может, подскажет чего, на предмет проката костюмов или магазина поблизости. Времени осталось немного, но оно еще есть.

Я побарабанил пальцами по столу, положил на него письмо и достал из кармана сигареты. Плакатика 'Не курить' на каком-либо языке тут нет, а пепельница, наоборот, в наличии, вон стоит. Значит — можно подымить.

Закурив, я отдернул штору и снова удивился — окна в моем привычном понимании здесь не было. Имелась какая-то бойница, в которую был вделан витраж в сине-красных тонах. Экзотика. Хотя — это как раз укладывается в определенные стереотипы, как-никак — готическая архитектура. Город с многовековой историей и все такое.

Немного помучившись с засовами, я его все-таки открыл и с удовольствием вдохнул морозный воздух.

В этот момент в дверь постучали, и не дожидаясь моего согласия в номер вошли Зимин и Валяев, каждый из них в руках держал листки, такие же как тот, что лежал на моем столе.

— Ага, тоже есть — констатировал Зимин — Ты как кто идешь? В смысле статуса?

— Как почетный гость — с достоинством ответил я — А вы?

Эти двое синхронно усмехнулись, а потом Валяев сказал:

— Тоже что-то в этом роде. Что думаешь по этому поводу?

— Хреново — стряхнул пепел за окно я.

— В смысле? — как мне показалось опешил Валяев.

— Костюма у меня нет — пояснил я и провел рукой по груди — Не в этом же идти? Там-то все небось в фраках будут, один я, выходит, как непонятно кто. Хотя нет, нас двое таких будет. Никита тоже не ахти выглядит. Это уже лучше, вдвоем позориться не так обидно.

— Мне бы твои заботы — Зимин подошел к столу и прочел письмо, адресованное мне — О как. Кит, смотри-ка.

Это он, должно быть, о приписке. Да, вот такой я.

— А ты чего ждал? — Валяев подошел ко окну, вынул сигарету из моих пальцев и глубоко ей затянулся — Предсказуемо. Как и в случае с Мариной.

— Только у нее нет собственноручного автографа Старика — потряс бумажкой Зимин — Хотя... Ей деваться некуда, а наш Киф парень строптивый.

— Моя бы воля — и не пошел бы — заявил я и уселся на подоконник — На совещание -одно дело, а на мероприятие — совсем другое. Правильно все Вежлева в коридоре сказала.

— Не можешь не пойти — снова потыкал в рукописный текст Зимин — Ладно, обед отменяется, по крайней мере для нас. Ты прав, Киф, нам надо приодеться. Пошли вниз, надо кое-кому позвонить.

— А чего не отсюда? — удивился я — Или у тебя роуминга нет?

— Здесь телефоны не берут — пояснил Валяев — Геомагнитные причуды местности. Так бывает.

А дальше все закрутилось с невероятной скоростью. Через полчаса в мой номер, ставший, по-видимому, штаб-квартирой, пожаловали томные ребята с подведенными глазами и жеманными повадками, они притащили с собой кучу одежды в чехлах и началась примерка.

Меня бы в принципе устроил самый первый костюм, который я примерил. А что? Сидит вроде нормально, цвет самый лучший — булыжный, но Зимин глянул на меня и сказал:

— Снимай это, позорник! Мы же не на похороны идем.

— Спорный вопрос — возразил ему Валяев, натягивающий на себя брюки, и добавил — Но костюм и вправду так себе.