Актриса и жмот

О его замке узнали, о его клубе скоро заговорят, ведь здесь и главный редактор журнала «The Banker» — Саймон Уилкерсон, и глава отдела новостей и ведущих событий Би-би-си Тони Холл, и арт-редактор издания "Woman's Own" миссис Биртон со своим журналистом, и известный, влиятельный блогер — мадам Зеленски. Все здесь. К Генриху Мальгаудену пожаловал весь цвет Лондона, а как известно всему миру, Лондон — это Пуп планеты Земля.

Первая суббота июня и впрямь выдалась тёплой. Даже жаркой. В каменном замке этого не чувствовалось, а вот в стеклянной веранде у бассейна пришлось открывать створки стены, иначе помещение грозилось превратиться в сауну.

Таким образом, владелец Паундса и хозяин приёма чувствовал себя столь радостно и, не побоимся этого слова, счастливо, что не сразу заметил отсутствие Ньюты. Минуты тикали, складывались в десятки и уходили в прошлое, а девушка всё не появлялась. Когда они в количестве шестидесяти штук образовали понятие «час», Генрих принялся волноваться, то и дело отодвигать манжету сорочки, чтобы было видно циферблат «Tissot» на запястье, а потом требовательным взглядом окидывать парковку.

Которая, кстати, сегодня тоже заслуживала и пристального изучения, и отдельного описания. Там и впрямь, как перед казино Монте-Карло в княжестве Монако выстроился в парад весь авангард мирового машиностроения. Лошадиные силы выпирали из-под капотов, выхлопные трубы в блеске соперничали с бликами воды на поверхности бассейна, а рисунок фар в крутости не уступал солнцезащитным очкам Карла Лагерфельда. Глаз отдыхал, слюна выделялась.

И вдруг внимание мистера Мальгаудена привлёк какой-то шум. Гости тоже начали оглядываться в поисках его источника и наконец всем скопом воззрились на старый, разбитый, дребезжащий минивэн, заезжающий в ворота Паундса.

ТОлпа замерла. Генрих ещё и окаменел.

Машина остановилась на положенном месте, водительская дверь с лязгом и грохотом ворот старого паровозного ангара распахнулась разом с боковой. Из-за руля вышла какая-то монашка зрелого возраста в лёгком летнем одеянии, а из салона начали вываливаться как теннисные мячики детишки лет восьми-десяти отроду.

— Так, дети, стойте здесь, я сейчас найду мистера Мальгаудена, и потом мы будем купаться и плавать, — наконец показалась из машины и мисс Флейминг.

Пытаясь одновременно думать, и о том, как он мог быть таким дебилом и мало того, что до сих пор не свернуть тоненькую шейку той, которая, казалось, достигла наивысшей точки в своей двуличности и вероломстве (однако сегодня ещё и «пробила дно» на этом поприще) и сразу же мечтать, с каким наслаждением он хрустнет её хрупкими косточками при первом же удобном случае, Генрих судорожно пытался сделать вид, что это не он сам её сюда пригласил и даже ждал с волнительным нетерпением.

«Идиот! Кретин! Тупица! Болван!» — мистер Мальгауден готов был отпинать самого себя.

Ноги понесли хозяина вперёд, а рот совершенно самостоятельно принялся за дело.

— Что всё это значит? Немедленно прекратите этот балаган! — походкой Терминатора надвигался он на гостью. — Да вы с ума сошли!

Мисс Флейминг увидела его и несказанно обрадовалась.

— Здравствуйте, мистер Мальгауден! Вы же сами хотели шума. — Широко заулыбалась она. — А это дети из приюта святой Этельдреды. Дети, поздоровайтесь с мистером Генрихом, — погладила она по светло-рыжей головке стоявшего рядом с ней мальчугана с надувным мячом в руках.

— До-обры-ый де-ень, — привычно, почти автоматически, пропела ребятня.

— У них нет денег на отдельную школу, поэтому их детки ходят к нам с дедушкой. Скорее всего, их никогда не отвезут на Фиджи или Бора-Бора, и в бассейн они вряд ли попадут. Вы откажете сиротам?

— Но… — думая о том, что он сам ещё не был, ни на Фиджи, ни на Бора-Бора, хоть и успел пару раз обгореть, рыбача на озере Танганьика в Африке, Генрих как в прострации опустил взгляд на маленького чернокожего мальчугана, стоявшего по другую сторону от мисс Флейминг. Тот косолапо ставил ступни носками сандалий внутрь и смотрел своими огромными, круглыми, чёрными глазищами на незнакомого дядю так, что, казалось, вполне мог преподавать теорию и практику жалостливых взглядов там, где учился этому кот из Шрэка.

— Ну если вы не разрешаете, то скажите им об этом сами, — вколачивала последний гвоздь в крышку гроба с останками «бомондности» мистера Мальгаудена мисс Флейминг. — Да! И не забудьте добавить, что Санта Клауса не существует.

Тут их начали обступать со всех сторон гости.

— Генрих, кто это? Познакомь нас, — выросла рядом как из-под земли кузина Мери. Её глаза сияли, она возбуждённо подпрыгивала на одном месте, и потирала ручонки в предвкушении.

— Никто, — отрезал её двоюродный брат.

— Здравствуйте, — протянула ей ладошку Юта. — Моё имя Ньюта Флейминг, я директор частной школы в Барнете, а это мои ученики. Меня пригласил мистер Мальгауден, а я взяла на себя смелость прихватить и компанию.

Детки в это время уже вовсю озирались в поисках обещанного бассейна.