Акселерандо

— Тебе придется выбрать другой соматотип — объясняет Амбер, с усилием перекатываясь в своем интерфейсе-мыльном пузыре по этому коралловому рифу, раскаленному, как забытая духовка. Граница между средами бесконечно тонка — это просто поверхность разрыва между разделами сим-пространства с разными параметрами физической модели, служащая переводящей мембраной между дружественной человеку средой и раскаленным адом, способным устроить ему мгновенную жарку под гнетом. — Этот просто не совместим ни с одной из поддерживающихся сред там, куда мы направляемся.

— Я не понимающий. Конечно, я смогу интегрироваться с доступными мирами нашего назначения?

— М-м-м… За пределами киберпространства все устроено не так. — Амбер пытается сообразить, как же тут объяснить. — Там тоже можно поддерживать разные физические модели, но на поддержание необходима дорогая энергия. И ты не сможешь так же просто взаимодействовать с другими физическими моделями, как сейчас. Она мимолетно разветвляется, и ее отражение катится рядом со Слизнем в баке-охладителе, проламываясь через кораллы, громко шипя и звякая. — Ты будешь выглядеть примерно так.

— Тогда твоя реальность плохо сконструирована — замечает Слизень.

— Ее никто не конструировал. Она просто… развивалась, самопроизвольно. — Амбер пожимает плечами. — Мы не способны контролировать основу встроенной системы там так же, как здесь, и я не смогу там просто наколдовать тебе интерфейс, с которым ты сможешь купаться в перегретом паре при трехстах градусах.

— Почему не-е-е-ет? — спрашивает Слизень. Мембрана-транслятор добавляет мерзкое завывание на поднимающейся ноте к этому вопросу, превращая его в каприз.

— Это нарушение привилегий доступа — пытается объяснить Амбер. — Реальность, в которую мы скоро перейдем, она… доказуемо согласована. Она обязана быть такой, чтобы оставаться цельной и устойчивой, а если попытаться создать в ней локальные регионы с другими законами, они могут начать неконтролируемо распространяться. И это плохая идея, поверь мне. Ты хочешь пойти с нами, или нет?

— У меня нет выбора — слегка обиженно говорит Слизень. — Я же могу использовать какое-нибудь из ваших тел?

— Наверное, мы… — Вдруг Амбер замирает и щелкает пальцами. — Эй, кошка!

В поле зрения что-то рябит, и на границе раздела между моделями проступает ухмылка чеширского кота. — Здорово, человек.

— Ух! — От неожиданности Амбер отшагивает. — Наш друг в затруднении, нету тела, в которое загрузиться. Наши мясные куклы слишком привязывают к нашей нейроструктуре, но у тебя было до задницы программируемых массивов логических элементов. Одолжишь чутка?

— Можно придумать и получше. — Айнеко зевает, и становится материальнее. В это время Слизень встает на дыбы и пятится, как напуганная сосиска — что бы там ему ни являлось в мембране-трансляторе, его это пугает. — Я тут раздумывала, какое бы тело себе сконструировать… И решила, что хочу надолго поменять стиль. Твой артист корпоративых афер может погонять мой старый темплат, покуда не появится что-нибудь получше. Ну как вам?

— Слыхал? — спрашивает Амбер Слизня. — Айнеко милостиво соглашается предоставить тебе свое тело. Пойдет такое предложение? — И она, не дожидаясь ответа, подмигивает кошке, щелкает каблуками и исчезает, оставив позади себя шепот и улыбку. — Увидимся на той стороне…

* * *

Всего несколько минут, и древний передатчик Выездного Цирка завершает пересылку замороженных векторов состояния всех своих обитателей. Вместе со всей дополнительной информацией объем данных тянет на десятки авабит — расшифрованные геномы, кучи описаний фенотипов и протеомов, и списки желаемых дополнений отправляются вниз по исходящему каналу. Данных более, чем достаточно, чтобы интерполировать полное строение биомашины, и магазин тел фестивального города приступает к работе, изготавливая инкубаторы и разводя взломанные стволовые клетки.