Аконит

– Ты… тоже? – Кора судорожно выдохнула.

– В конце концов, я потреблял аконитин так долго, что он практически перестал воздействовать на меня. Нам с Трумэном показалось, что это достойный способ проводить его.

– А Жнец?

– Трумэну было все равно, а я хотел хотя бы на день запутать следствие. Отсрочки мне были нужны, потому что я почти чувствовал, как полиция дышит в затылок. А там был высокий и хромой Жнец, к тому же мой давний знакомый, который помогал Белладонне и с другими похоронами… Он не скажет лишнего, не выдаст меня. В общем, идеальное попадание.

Кора смолкла на некоторое время, растерянно глядя в пустоту перед собой, с трудом различая тусклый свет фонарей и очертания домов.

– А Миллер? Ты сказал, Трумэн помог с ним…

– Смежные специальности: химия и алхимия. Они до сих пор пересекались на научных собраниях, так что у Трумэна были контакты. И он знал, что Миллер – один из самых больших ублюдков. Так что он помог мне пробраться в его дом и пленить. О подробностях, полагаю, лучше умолчать.

Кору передернуло, когда она вспомнила место преступления. О пытках она знать не хотела, хоть и была близка к тому, чтобы заявить, что Миллер заслужил это.

– Я знаю про твой список, – продолжила Кора.

– Догадался. Сказали, ты заходила в комнаты.

– Ты был там?

– Рие был.

– Рие?

– Никто, или 9888. Он начинает новую жизнь, ему нужно человеческое имя.

– А тебе? «Гилберт» звучит неплохо.

Аконит пожал плечами, вытаскивая из портсигара новую сигарету.

– В конце списка есть 5897, – выпалила Кора. – Ты собираешься убить себя?

– Да, – легко ответил Аконит.

– П-почему?

– Потому что я не Гилберт. И не Джон. Я 5897, я Аконит. Я то, что из меня сделали те люди. Я кирпич, я чудовище. Такое, как я, не должно существовать. Самым правильным будет уничтожить это.

– Поэтому ты убил первых трех?

– Нет. Не поэтому. 0229 был когда-то 1229. Просто в лаборатории не захотели снова рисковать и отправили его обратно, сломав окончательно, чтобы он не смог никому рассказать. Но они не учли, что у нас есть Голоса. Они… Не знаю, как объяснить, но они ведут нас друг к другу. А 0229 смог сделать так, чтобы мы пообщались. Не вслух, конечно, а с помощью нашей сущности, думаю. Он и помог мне продумать некоторые убийства, подсказал, как лучше действовать, придумал отсчет, чтобы запугать остальных. И за услугу попросил ответную – начать с него. – Аконит выдохнул сладковатый дым. – Он был заперт внутри тела. Это ужасно. Я его понимаю. Так что я не стал спорить. Мы выбрали день и начали готовиться. Вот и все.

– Мне жаль, что вам пришлось пройти через такое, – сказала Кора, понимая, что ее слова не смогут ничего исправить. Совсем.

Аконит пожал плечами, откидывая окурок.

– А что насчет остальных? Те двое… Они…

– Они убили 5578 – одного из нашей группы. Они и Огюста Шарп, которая жаждала жестоких развлечений.

Кора сглотнула. Она жила рядом с этой женщиной, казавшейся полусумасшедшей, но она и не знала, насколько отвратительные поступки та совершала.

– И ты правда хочешь умереть? – тихо спросила Кора.

– Нет. Не хочу. – Аконит зажмурился, цепляясь за перила. – Я хочу быть Гилбертом. Хочу жить в деревянном домике на опушке, хочу смотреть, как ты пишешь, читать это, помогать с редактурой, может, что-то мастерить… Я, например, научился чинить протезы… И я хочу гулять с тобой, переругиваться с Кристофером. Хочу жить. Но я давно не Гил. Я Аконит. Я существо, которое обрело магию, я слышу Голоса, которые в итоге все равно убьют меня. У меня нет будущего. Я просто погибаю, пытаясь утащить за собой как можно больше виновных, которых так и не наказал суд.

Кора опустила голову, чувствуя, как слезы заливают щеки. Она неровно всхлипнула, а после зарыдала. Наверное, сразу из-за всего. Из-за произошедшего днем, но главное – из-за того, что происходило несколько зим подряд, а еще из-за того, что не произошло, – из-за жизни Гилберта Хантмэна.

– Корри, – позвал мягко Аконит, бережно приподнимая ее голову за подбородок, – прости, я не хотел тебя расстроить.

Кора кивнула, не в силах разговаривать. Она захлюпала носом, негромко подвывая. Эмоции искали выход и наконец нашли его в слезах.

– Мое сокровище, ну что ты? – Аконит обеспокоенно склонился.

Он совсем не выглядел как жестокий убийца, он выглядел, как нежный Джон, как заботливый Гилберт. Кора сделала шаг вперед, руками потянувшись к Акониту. Он согнулся, давая ей обнять себя и спрятать нос в воротнике его водолазки.

– Моя милая богиня, не расстраивайся так, – Аконит прижал ее к себе крепче, приподнимая и покачиваясь.

– Я не богиня, – буркнула Кора, немного успокоившись. – Я просто человек.

– Ну извини, – усмехнулся Аконит, – для меня ты навсегда останешься богиней, которая спасала меня.

Она тут же вновь начала всхлипывать.

– Что такое?

– В-вспомнила-а, что т-ты… т-там и…

– Ах, так это сострадание богини? – В его тоне слышалась улыбка, но Кора ее не поддержала. Ей только стало еще хуже от того, что он, прошедший сквозь пекло, теперь успокаивает ее.

– П-прости… – забормотала она, стыдясь слез и пытаясь отстраниться.