Аккорд

Смены? Что? Мне нужен суфлер, который бы переводил информацию.

– Допустим. Но тогда Лизи останется без отца. Как тебе такой аргумент?

– У нее есть Рик.

– Ауч, – шиплю я.

– За работу, Морган, – кивает Рид в сторону ленты, и мне приходится обматывать ею клюшку.

Закончив с этой ерундой, я выхожу из тоннеля. Яркий белый свет прожекторов освещает ледовое покрытие, которое в эту самую минуту выравнивает комбайн. Медиакубы транслируют составы на игру, а болельщики заполняют трибуны. Выхожу из тоннеля и оборачиваюсь назад, вскинув голову. Окидываю взглядом зрителей и нахожу Джессику.

Дьявол.

На ней черное джерси с номером один. Моим номером.

Спустя пару минут ее глаза находят мои, а губы при этом расплываются в широкой улыбке. Она тут же поворачивается спиной, демонстрируя мне мою фамилию. И, черт бы меня побрал, как же ей идет быть Джессикой Морган.

Эта мысль заставляет мое сердце пропустить множество ударов. Перед глазами, словно в ускоренном слайд-шоу, проносятся все наши счастливые моменты с той самой ночи в клубе. Чувства, что я испытываю к ней, накрывают меня волной. Пульс скачет, как на американских горках. Я задерживаю дыхание, а затем шумно выдыхаю, когда отчетливо осознаю, что нуждаюсь в том, чтобы она носила мою фамилию. А когда Джесси берет на руки нашу дочь в таком же джерси, я начинаю задыхаться. Пелена из слез застилает глаза, и мне приходится начать часто моргать, чтобы не облажаться перед публикой и не разрыдаться.

– Да ладно тебе, мужик, не плачь, это всего лишь хоккейный матч, – с широко распахнутыми глазами произносит подошедший ко мне Мэттью. – Я буду на льду нежным.

С моих губ срывается смешок, и я отвожу взгляд от своих девочек.

– Иди к черту, Мэттью.

– Мы все к нему пойдем. Так что хватит плакать и бегом на лед, пока Рид тебе клюшку в задницу не запихал.

– Он этого не сделает, – фыркаю я, но послушно следую за другом на лед.

– И почему же?

– Потому что я тра… – начинаю я и тут же, поскользнувшись, грохаюсь на лед.

Надо мной тут же появляется негодующее лицо Рида, и я закрываю глаза.

– Ты меня сглазил, – устало выдыхаю я, а затем поднимаюсь и целых три чертовых периода проклинаю Монику, катаясь лицом по льду.

Глава 42

Mariah Carey – All I Want for Christmas Is You

Тиджей

Я в аду. Теперь точно в аду.

Как так вышло, что я праздную Рождество с хоккеистами?

Сегодня здесь собрались все «орлы». Каждый амбал обязательно подходит ко мне, чтобы пожать мне руку, отбить кулачок, хотя, к слову, никто давно так не делает, или просто сказать, как нравится мое творчество. Я был бы в восторге от такого внимания от кого угодно (ну, кроме венеролога, конечно), но только не от придурковатых хоккеистов. И, если бы не сексуальная блондинка на горизонте, я бы сбежал.

Но я не сбегу. Ни за что.

Потому что эта сексуальная блондинка, устроившая вечеринку, моя.

Стою посреди большой светлой гостиной в доме Рида и крепко сжимаю пальцами стакан с виски. Прямо передо мной мигает сотнями разноцветных огоньков высоченная елка, под которой стоит множество коробок, упакованных в красную и золотую бумагу. Из колонок звучит Mariah Carey – All I Want for Christmas Is You, и Эбби, пританцовывая, подходит ко мне. На ней замшевый комбинезон бежевого цвета, обтягивающий ее идеальное тело, а на голове – ободок с оленьими рогами. Она делает глоток рождественского пунша из красного стаканчика, а затем, пытаясь перекричать музыку, спрашивает:

– Как тебе вечеринка?

– Получше свингер-пати, на которых я бывал раньше.

Закатывает глаза:

– Господи боже, я не хочу об этом знать. Классный свитер, кстати, – усмехается она, осматривая мой красно-зеленый новогодний свитер с золотым бантом, как у Райана Рейнольдса на фотографии с Хью Джекманом и Джейком Джилленхолом.

– Надеюсь, Джессика тоже останется в восторге. Сегодня я буду Райаном. Такой ролевой игры у нас еще не было.

Морщится:

– Иисусе, Морган.

Я широко улыбаюсь и обнимаю Эбби, поцеловав в макушку.

– Спасибо, что появилась в моей жизни, – шепчу я. – Если бы не ты, то я бы никогда не обрел семью.

Эбс вдруг начинает плакать, и я замираю. Понятия не имею, что нужно делать, когда девушки плачут.

– Прости, я… Господи боже. – Она ставит стаканчик с пуншем на стол, начинает махать руками и часто дышать: – Это все гормоны.

Округляю глаза, когда понимаю, что она имеет в виду, а затем улыбаюсь:

– Ты беременна?

Эбс испуганно смотрит на меня и тяжело сглатывает:

– Только не говори Риду. Черт. Мне нужно на воздух.

Не успеваю опомниться, как ее уже нет рядом. Стою улыбаюсь. Нам с Джессикой тоже нужно поторопиться с этим вопросом. Будет здорово, если наши дети буду дружить. Можем заняться вопросом зачатия детей прямо сейчас.

Вот только прямо сейчас Джессика болтает со своим братцем, который меня уже даже не бесит, и с вратарем «орлов», который меня бесит. Адски. Мне хочется расчленить его за то, что он даже просто смотрит на мою девушку.

Хотя признаю, что не смотреть на нее невозможно.

Дьявол, какая же она красивая.