Аккадская формула

– Простите, что спрашиваю, но мне так будет легче понять, как именно вам объяснить. А вопрос мой такой: вы когда-нибудь проводили ритуал магии соития?– Спросил Густав, немного смутившись.

– Признаться, не приходилось, – ответил Альфред с легкой иронией.

– Тогда плохо…– сказал Густав и задумался, – тогда мне будет очень трудно вам объяснить, что к чему. Ну, в общем, во время этой магии высвобождается огромная сила, которую можно использовать как угодно, ну, или почти как угодно. Нам она была нужна, чтобы направить Луиджи, имевшего официальный пропуск в хранилище, на поиски копии, которую нам сделал тот несчастный. В общем, Клавдия вошла в его тело, используя, как вы верно заметили, собранные агенты. В общем, она управляла действиями Луиджи, а я, если можно так выразиться – прикрывал тыл и подкачивал ее дополнительной силой. Обычно, я мало что вижу, это более всего похоже на плавание в сплошном молочном тумане, в котором нет никаких звуков или запахов. А тут я увидел недалеко от себя что-то похожее на тень. Понимаете?

– Тень? – удивился Альфред, – И что это значит?

– Это значит только то, что кто-то еще пытался управлять Луиджи, или же шпионил, пытаясь понять, что ищем мы.

– И вы опознали эту, так сказать… тень?

– Какой там! Я затаился и ждал, но ничего не происходило. Тень просто висела, и как будто бы ждала чего-то. Более всего это видение походило на утопленника в серой рясе, довольно бесформенной, кстати. Причем, если позволить себе фантазировать, то можно было бы сказать, утонул он в чане с молоком, над которым поднимался густой пар.

– Ну, а потом?

– А потом вы вогнали Луиджи в обморок, и Клавдия застряла в его теле. Кстати! Тень-то там тоже, похоже, застряла! Хотя, я не уверен! Но, если вы сумеете выяснить, что кто-то еще нынче находится в бессознательном состоянии, вы, вероятно, сможете узнать, кто именно был там, кроме нас. – Йоркович откинулся на спинку стула.

– Интересная мысль, – тихо сказал Альфред.

– Позвольте вас спросить?– Густав немного подался вперед.

– Что? – Альфред напротив, откинулся на спинку стула.

– Как вы собираетесь вернуть Клавдию в сознание?

– Я подробностей не знаю, но есть один человек, который готов помочь в этом, скажем прямо, непростом и очень рискованном деле. Попробовать, во всяком случае, думаю, стоит.

– А я могу в этом как-то помочь?

– Нет, благодарю вас. Вы пока что останетесь здесь, до окончательного выяснения всех обстоятельств. Если выяснится, что все обстоит так, как вы говорите, то, я думаю, вам ничего серьезного не грозит. Но, посмотрим, я пока ничего не обещаю.

– Спасибо вам, – кивнул Густав.

Альфред встал и потянулся. Он был доволен. Похоже, допрос, оказался на редкость результативным. Он собрал бумаги, дал Йорковичу подписать протокол допроса, и позвал дежурного, чтобы тот увел задержанного в камеру.

Как только Альфред вышел за дверь, к нему подошел мальчик-посыльный, который очевидно, уже ждал у дверей минут двадцать.

– Давно ждешь? – спросил Альфред, принимая от мальчика конверт.

– Нет, не очень, – ответил тот.

– Обожди здесь, я прочту письмо в комнате и напишу ответ, если понадобится.

Мальчик кивнул. Альфред вернулся в допросную и вскрыл конверт. Это было послание от Сандры:

«В 10:12 в курятнике появилась цесарка. Пробыла около двадцати минут. Похоже, искала овес. Не могу сказать наверняка, унесла ли что-то с собой. Остаюсь на рейде и жду указаний.

Синица»

– Так… – подумал Альфред, – цесарка – это незнакомая женщина. «Искать овес» значило, что цель поисков осталась неизвестна, равно как и то, нашла ли она, что хотела? Кто бы это мог быть? Да, зря оставили квартиру без охраны… а может, и не зря… посмотрим. Альфред сел и написал ответ.

– «Пока в курятнике пусто, постарайтесь описать цесарку подробнее. Доложите на вечерней вахте.

Канонир»

Глава 20

Пару часов назад Альфред получил с посыльным записку от Маркуса, где тот рассыпался в извинениях и просил привезти Сандру домой, поскольку сам он этого не может сделать: у него в конторе возникло сверхсрочное и совершенно непредвиденное дело. Альфред поехал тотчас же, отослав соответствующую ответную записку, и меньше, чем через час они с Сандрой уже сидели, беседуя у камина в доме Маркуса.

– Скажите,– спросила Сандра, – я уже несколько раз слышала, как дядя употребляет словосочетание «деревенское колдовство», пытаясь противопоставить его какой-то иной магии. В чем тут разница? Мне всегда казалось, что магия – это всегда магия, независимо от того, где она делается, в деревне или в городе. Или я не права?