Акапулько

— Каждое бунгало, — подхватила Луиз, — построено так, чтобы сделать жизнь максимально приятной. Стены в них достаточно толстые, так что они способны полностью изолировать внутреннее помещение от таких неприятных вещей, как дневная жара, ночная прохлада и шумы.

— И достаточно высоки, чтобы отвратить любителей подсматривать за хозяевами, — добавил Джейсон.

— Вы можете принимать здесь хоть сотню гостей, и никто снаружи даже и не заподозрит…

— Это не значит, конечно, что мы собираемся так делать. Вульгарная демонстрация не наш стиль…

— Интимность — вот к чему мы стремимся…

— Интимность и естественность…

— Во всем…

— Осознанный отказ от помех и препонов, которые ставит цивилизация…

— Отказ от мусора и хлама…

— От одежды, например…

— Джейсон и я поклоняемся солнцу. В буквальном смысле.

— Мы каждый день свидетельствуем свое благоговейное почтение богу Солнца, когда это бывает возможно…

— Разве вам никогда не хотелось загореть везде?

— Не надо сводить все к суетности и тщеславию. О, нет. Самый чистый витамин D поступает именно через кожу, вместе с солнцем.

— Это здорово, — сказал Бристол, — когда у человека такое тело, что на него приятно посмотреть. — Он похлопал себя по толстому, твердому животу. — Но мне далеко до весеннего цыпленка…

Луиз открыто оглядела Бристола.

— Я бы сказала, что вы совсем неплохо следите за своим телом.

— Я просто смотрю, что я ем.

— Могу поспорить, вы делаете гимнастику. Вы мне кажетесь очень сильным мужчиной.

— Когда-то я свободно выжимал штангу в двести двадцать фунтов[163]. Но за последнее время я так забегался…

— И Шелли, — прервала его Луиз, поворачиваясь, чтобы посмотреть на девушку. — Шелли выглядит абсолютно превосходно. Как вы сохраняете фигуру и такой прелестный цвет лица? Я так вам завидую!

— Вы в жизни не видели лучших форм, — подтвердил Бристол. — Когда она разденется, смотрится просто как сенсация.

— Харри…

— Не скромничайте, дорогая, — вмешалась Луиз, рассеянно кривя губы.

— Послушайте, — продолжил Бристол. — Я понимаю толк в теле. В моем бизнесе это необходимо.

— Ранее, — сказал Джейсон, наклоняясь к Шелли, — Харри рассказывал нам об этой сцене, когда вы обнаженной купались в бассейне на Вилле Глория… — Лицо Джейсона при этих словах было бесхитростным и искренним, а взгляд — ничего не выражающим и прямым.

Шелли облизнула губы. С того самого момента, как она с Харри появилась в этом бунгало, Шелли чувствовала себя неловко, напряженно, не в своей тарелке. Харри сказал ей, что они едут на прием, и она была готова увидеть здесь много народа. Но в этой маленькой компании она ощущала скованность, внутренне противясь тому преувеличенному вниманию, которое хозяева с каждой минутой этого странного вечера все больше концентрировали на ней.

— Я никогда никого не видел обнаженным в кино, — заметил Джейсон. — Я имею в виду никого, лично знакомого мне.

— Вы делаете порнографический фильм? — радостным тоном поинтересовалась Луиз.

— Настоящее порно — это вы имеете в виду? — спросил Бристол. — Нет. Он похож на порно, но не более того. Вы когда-нибудь видели настоящее порно, Луиза?

— Оно такое возбуждающее. Вся эта обнаженная плоть… хотя в основном, конечно, показывают какие-то уставшие замученные тела, не способные на настоящую работу.

— У меня в Штатах есть такие классные актеры, — сказал Бристол. — Может быть, как-нибудь организуем съемки…

Шелли допила свой бренди; ей очень хотелось, чтобы кто-нибудь сменил тему разговора.

— Интересно, каково это быть актрисой? — задумчиво произнесла Луиз.

Джейсон рассмеялся.

— Первым делом тебе нужно научиться, как правильно раздеваться.

Луиз захлопала в ладоши.

— Ты совершенно прав, дорогой! Актерская игра часто оказывается второстепенной.

— Разве вы не согласны, Шелли? — спросил Джейсон. Он подошел к ней и заново наполнил ее стакан.

Шелли в ответ поднесла стакан к губам, пробормотав что-то своей порции бренди.

— Что? — засмеялся Бристол. Его смех был резок и груб. — Большинство девиц не могут даже снять туфли, чтобы при этом не упасть. Я просмотрел их не меньше тысячи.

— Интересно, как это получилось бы у меня? — спросила Луиз, ни к кому в отдельности не обращаясь.

— Превосходно, дорогая, — подхватил Джейсон. — Итак, получается, что мы узнали о твоих тайных честолюбивых замыслах?

— Вам следовало бы мне сказать об этом, — подался вперед Бристол. — Я бы вставил вас в свой фильм.

— Дорогой Харри…

— А у Луиз получилось бы? — задумчиво спросил Джейсон. — Нужный характер, нужное лицо, нужное тело? Шелли, что вы думаете по этому поводу?

Шелли отпила еще немного бренди; она чувствовала, что просто не в силах сейчас поднять голову, посмотреть на кого-либо.

На вопрос Джейсона ответил Бристол:

— Луиз станет сенсацией.

Луиз энергично рассмеялась, голова ее запрокинулась назад, грудь подалась вперед, и ее четкий контур проступил под легкой зеленой блузкой. Бристол сглотнул комок в горле.

— Естественно, вам следует пройти кинопробу, как всякой актрисе.

— Смогла бы ты это сделать, дорогая? — спросил Джейсон. — Раздеться перед незнакомыми людьми?

— Это было бы настоящим испытанием, — отозвалась Луиз.