Айвенго (Ivanhoe)

He returned pampered and proud, to tell his rapacious countrymen of the wealth and the simplicity of the Saxon nobles-a folly, oh, Athelstane, foreboded of old, as well as foreseen, by those descendants of Hengist and his hardy tribes, who retained the simplicity of their manners.	А уехал он отсюда разжиревший и важный и рассказал своим корыстным соотечественникам о великих богатствах и простодушии саксонских дворян. Это была великая ошибка, Ательстан, ошибка, издавна предвиденная теми потомками Хенгиста и его храбрых дружин, которые преднамеренно хранили и поддерживали простоту старинных нравов.
We made these strangers our bosom friends, our confidential servants; we borrowed their artists and their arts, and despised the honest simplicity and hardihood with which our brave ancestors supported themselves, and we became enervated by Norman arts long ere we fell under Norman arms.	Мы принимали этих чужестранцев с распростертыми объятиями. Они нам были и друзья и доверенные слуги, мы учились у них ремеслам, приглашали их мастеров. В конце концов мы стали относиться с пренебрежением к честной простоте наших славных предков; норманское искусство изнежило нас гораздо раньше, чем норманское оружие нас покорило.
Far better was our homely diet, eaten in peace and liberty, than the luxurious dainties, the love of which hath delivered us as bondsmen to the foreign conqueror!"	Лучше было бы нам жить мирно и свободно, питаться домашними яствами, чем привыкать к заморским лакомствам, пристрастие к которым связало нас по рукам и по ногам и предало в неволю иноземцу!
"I should," replied Athelstane, "hold very humble diet a luxury at present; and it astonishes me, noble Cedric, that you can bear so truly in mind the memory of past deeds, when it appeareth you forget the very hour of dinner."	- Мне теперь и самая простая пища показалась бы лакомством, - сказал Ательстан. - Я удивляюсь, благородный Седрик, как это вы так хорошо помните прошлое и в то же время забываете, что пора обедать!
"It is time lost," muttered Cedric apart and impatiently, "to speak to him of aught else but that which concerns his appetite!	- Только понапрасну теряешь время, -пробормотал про себя Седрик с раздражением,- если говоришь ему о чем-либо, кроме еды!
The soul of Hardicanute hath taken possession of him, and he hath no pleasure save to fill, to swill, and to call for more.-Alas!" said he, looking at Athelstane with compassion, "that so dull a spirit should be lodged in so goodly a form!	Как видно, душа Хардиканута поселилась в нем. Он только и думает, как бы попит да поесть. Увы, - продолжал он, с сожалением глядя на Ательстана, - как жаль, что такой вялый дух обитает в столь величественной оболочке!
Alas! that such an enterprise as the regeneration of England should turn on a hinge so imperfect!	И надо же, чтобы великое дело возрождения Англии зависело от работы такого скверного рычага!
Wedded to Rowena, indeed, her nobler and more generous soul may yet awake the better nature which is torpid within him.	Если он женится на Ровене, ее возвышенный дух еще может пробудить в нем лучшие стороны его натуры...
Yet how should this be, while Rowena, Athelstane, and I myself, remain the prisoners of this brutal marauder and have been made so perhaps from a sense of the dangers which our liberty might bring to the usurped power of his nation?"	Но какая тут свадьба, когда все мы - и Ровена, и Ательстан, да и сам я - находимся в плену у этого грубого разбойника!.. Быть может, потому он и постарался захватить нас, что опасается нашего влияния и чувствует, что, пока мы на свободе, власть, неправедно захваченная его соплеменниками, может уйти из их рук.