Айвенго (Ivanhoe)

A second and a third party of knights took the field; and although they had various success, yet, upon the whole, the advantage decidedly remained with the challengers, not one of whom lost his seat or swerved from his charge-misfortunes which befell one or two of their antagonists in each encounter.	Вслед за первой вторая и третья партии рыцарей выезжали на арену попытать свое боевое счастье. Однако победа решительно оставалась на стороне зачинщиков. Ни один из них не был вышиблен из седла и не сделал постыдного промаха копьем, тогда как подобные неудачи постоянно случались у их противников.
The spirits, therefore, of those opposed to them, seemed to be considerably damped by their continued success.	Поэтому та часть зрителей, которая не сочувствовала зачинщикам, весьма приуныла, видя их неизменный успех.
Three knights only appeared on the fourth entry, who, avoiding the shields of Bois-Guilbert and Front-de-Boeuf, contented themselves with touching those of the three other knights, who had not altogether manifested the same strength and dexterity.	В четвертую очередь выехало только три рыцаря; они обошли щиты Буагильбера и Фрон де Бефа и вызвали на состязание только троих остальных - тех, которые выказали меньшую ловкость и силу.
This politic selection did not alter the fortune of the field, the challengers were still successful: one of their antagonists was overthrown, and both the others failed in the "attaint", 18 that is, in striking the helmet and shield of their antagonist firmly and strongly, with the lance held in a direct line, so that the weapon might break unless the champion was overthrown.	Но такая осторожность ни к чему не привела. Зачинщики по-прежнему имели полный успех. Один из их противников вылетел из седла, а два других промахнулись, то есть потерпели поражение в приеме боя, который требовал точности и сильного удара копьем, причем копье могло упарить по шлему или о щит противника, переломиться от силы этого удара или сбросить самого нападающего на землю.
After this fourth encounter, there was a considerable pause; nor did it appear that any one was very desirous of renewing the contest.	После четвертого состязания наступил довольно долгий перерыв. Как видно, охотников возобновить битву не находилось.
The spectators murmured among themselves; for, among the challengers, Malvoisin and Front-de-Boeuf were unpopular from their characters, and the others, except Grantmesnil, were disliked as strangers and foreigners.	Среди зрителей начался ропот; дело в том, что из числа пяти зачинщиков Мальвуазен и Фрон де Беф не пользовались расположением народа за свою жестокость, а остальных, кроме Гранмениля, не любили, потому что они были чужестранцы.
But none shared the general feeling of dissatisfaction so keenly as Cedric the Saxon, who saw, in each advantage gained by the Norman challengers, a repeated triumph over the honour of England.	Никто не был так огорчен исходом турнира, как Седрик Сакс, который в каждом успехе норманских рыцарей видел новое оскорбление для чести Англии.
His own education had taught him no skill in the games of chivalry, although, with the arms of his Saxon ancestors, he had manifested himself, on many occasions, a brave and determined soldier.	Сам он смолоду не был обучен искусному обращению с рыцарским оружием, хотя и не раз показывал свою храбрость и твердость в бою.
He looked anxiously to Athelstane, who had learned the accomplishments of the age, as if desiring that he should make some personal effort to recover the victory which was passing into the hands of the Templar and his associates.	Теперь он вопросительно поглядывал на Ательстана, который в свое время учился этому модному искусству. Седрик, казалось, хотел, чтобы Ательстан попытался вырвать победу из рук храмовника и его товарищей.
But, though both stout of heart, and strong of person, Athelstane had a disposition too inert and unambitious to make the exertions which Cedric seemed to expect from him.	Но, несмотря на свою силу и храбрость, Ательстан был так ленив и настолько лишен честолюбия, что не мог сделать усилия, которого, по-видимому, ожидал от него Седрик.