Запустив видео, смотрит на картинку, вслушиваясь в слова. Сослуживцы, толпясь, окружают его, нависают над ним, сидящим, тоже смотрят, заглядывая из-за спины, сбоку, сверху. Терпеливо ждут, слушая музыку и голос Агдан, поющей на французском.
Вот же, навертела… — недовольно думает ЧжуВон, когда видео заканчивается. — И как это переводить?
— Ну, что там? — нетерпеливо спрашивают за его спиной в сгустившейся духоте.
— Сейчас… — говорит ЧжуВон и запустив видео по-новому, начинает переводить: Я предчувствую бурю… Пожалуйста, не уходи… Страсть накрывает меня как тень… Я уступила страсти в Риме, среди развалин… Гремит гром… Он берёт меня в плен… Нас кружит вихрем… …. Без тебя мне плохо… Моё сердце рвётся из груди… Права ли я, что люблю так сильно?
— Вау! — произносят у него над ухом. — Вот это слова! Если бы мне девушка написала такое, я бы обезумел.
— И что бы ты делал, обезумев?
— Схватил бы её на руки и оббежал земной шар три раза!
— Пфф… Такую девушку нужно хватать и сразу нести на руках регистрировать брак, а не вокруг Земли таскать. Да, Предводитель?
ЧжуВон крепко задумывается, перебирая в голове варианты ответа.
— А что было в Риме? — не дожидаясь ответа задают ему следующий вопрос. — Агдан была с тобой в Риме? А, Предводитель?
О, чёрт… — думает ЧжуВон. — Неужели она не могла найти какие-нибудь другие слова?
— Пять, сразу пять французских компаний хотят заключить с тобой контракт! — восклицает директор и откинувшись на спинку кресла, смотрит на меня.
Видимо хочет насладиться моей эмоциональной реакцией. И что я должен сделать? Вскочить и прыгать? Возраст уже не тот …
Вежливо улыбаюсь и наклоняю голову, изображая поклон.
— Эй, чего такая вялая?! — делая какой-то негритянский гребущий жест рукой в сторону меня, восклицает директор. — Почему не благодаришь? Знаешь, сколько мне шампанского пришлось выпить, ведя переговоры о тебе? Печень, наверное, никогда больше не восстановится. Всё своё здоровье на тебя потратил, а ты такая вялая сидишь!
Зато ты бодр, как бобёр у берёзы… После вчерашней попойки…
— Сил много потратила, господин директор, — дипломатично отвечаю я. — Хотела сделать всё как можно лучше, вот и выложилась.
Подумав над моими словами ЮСон одобрительно начинает мотать головой вперёд-назад.
— Всё на отлично сделала. Молодец! — хвалит он. — Теперь у тебя будет много зарубежных рекламных контрактов. Вчера я подписал три договора о намереньях. Сегодня будет ещё минимум два таких же. Не зря напрягалась. Будет тебе за это финансовое возмещение.
— А условия? — спрашиваю я и уточняю. — Какие будут условия у контрактов?
— Стандартные, — с некоторым удивлением пожимает мне в ответ плечами ЮСон. — Те, что ты подписала с президентом СанХёном.
Ммм…понятно.
— А бонусов? — спрашиваю я. — Бонусов мне не будет? За старание?
ЮСон полностью откидывается на спинку кресла и вздохнув, вкладывает руки на животе.
— ЮнМи, — говорит он, недовольно-оценивающе смотря на меня. — Я тебя уже раз спрашивал — зачем тебе деньги? У тебя богатый муж, из уважаемой всеми семьи. У тебя всё будет. Зачем тебе? Ты такая жадная?
— А смысл бесплатно работать? — спрашиваю я. — Азарт пропадает, если нет осязаемого результата.
— Известность — твоя награда, — говорят мне.
— Если только она, то её на хлеб не намажешь, господин директор. Не прокормишься, — резонно отмечаю я фатальный недостаток такого рода оплаты.
— Тебя муж будет кормить, — уверенно обещает мне за ЧжуВона директор.
Блаженны верующие, во мраке заблуждений… — думаю я, с жалостью смотря на легкомысленного раздавальщика обещаний.
— Я договорился о продвижении «Урагана», — сообщает мне директор, бросив видно не интересную ему тему моей предполагаемой семейной жизни. — С тем же французским лейблом, что занимается продвижением во Франции песни АйЮ. Господин Ли СуМан посоветовал обратиться к ним. Он доволен результатами их усилий в продвижении АйЮ, и они уже умеют работать с корейскими артистами. Моё мнение, «Ураган» у тебя такой же странный, как и