Агнец на заклание

Продолжая шарить одной рукой в сумке, другой Берди лениво включила телефон. Посмотрела, как осветился экран. Не надо было сегодня отключать его. Тогда Бет сумела бы дозвониться до нее, вместо того чтобы изводиться, названивать в паб и оставлять там сообщения. Но давние привычки живучи. Берди обзавелась мобильником, чтобы звонить людям по своему желанию, где бы она ни находилась. Но не особо хотела, чтобы другие люди дозванивались ей по их желанию, где бы она ни находилась.

Телефон тут же зазвонил. Берди уставилась на него. В нынешнем состоянии совпадение показалось ей настолько удивительным, что поначалу она решила, будто звонок ей почудился. Но телефон действительно звонил. Наверное, Бет, мелькнула у нее мысль. Кому еще придет в голову звонить ей в одиннадцать часов вечера?

– Алло!

– Берди! Наконец-то!

Отец. От удивления она рывком села. Напрасно. Пружины старого матраса не выдержали резкого движения. Под их испуганный скрип ее бросило сначала вперед, потом назад. Головокружение усилилось. Берди закрыла глаза и замерла.

– Пап, – тихо проговорила она, – что случилось?

– Ничего. А что с тобой?

– Все нормально.

– Голос у тебя странный.

– У меня все хорошо.

Как обычно, развивать тему отец не стал и сразу перешел к делу:

– Я весь день тебе звоню, детка. Услышал утром кое-что и решил, что тебе будет полезно узнать.

– Да? – Берди нахмурилась, пытаясь собраться с мыслями.

– Правда, это лишь журналистские сплетни. Сюжета из них не сделаешь. Вероятно, они вообще не подтвердятся.

– Тогда, может быть…

– Да брось ты. Тоже мне тайна. По-моему, ее знает уже весь город – или будет знать к завтрашнему дню. Но я подумал, что там, где ты сейчас находишься, новость прозвучит иначе. Неизвестно, на что отреагируют твои коллеги из Эй-би-си. Может, сегодня все их внимание будет приковано к скандальной истории о дискриминации незрячих китов-сироток, принадлежащих к этническому меньшинству.

Берди улыбнулась, однако не клюнула на приманку.

– Сегодня Бет тоже пыталась до меня дозвониться весь день, – сказала она. – Но не сумела и оставила мне кучу сообщений. Так в чем дело?

– Я с мобильника, поэтому обойдемся без имен, – предупредил Ангус Бердвуд. – Говорят, объект твоего интервью раздобыл новые сведения по делу, в результате которого очутился в местах не столь отдаленных. Кое-кто из его… коллег объявил, что последние несколько недель он прозрачно намекал, что ему не терпится устроить скандал. Когда он будет готов.

– Вообще-то он, похоже, уже решил, что готов прямо сейчас.

– Он об этом уже говорил?

– Да. Сегодня вечером. На виду у всего города. А потом решил, что утро вечера мудренее. И нам осталось ждать продолжения.

– Берди, ты…

В дверь постучали.

– Пап, в дверь стучат. Секунду.

Берди осторожно сползла с постели и с телефоном в руке направилась к двери.

– Кто там? – негромко спросила она.

– Берди, это я, Джуд.

Она поспешно открыла дверь. Джуд стоял, прислонившись к стене коридора. Вид у него был измученный. Берди поманила его в комнату и, как только он вошел, снова приложила телефон к уху.

– Пап, все в порядке. Это просто Джуд.

– «Просто Джуд», значит?

Берди почувствовала, как жарко вспыхнули мочки ушей. Захлопнув дверь, она прислонилась к ней, глядя, как Джуд бредет к окну, сунув руки в карманы, и выглядывает из-за края жалюзи.

– Ладно, папа, мне пора, – сказала она в телефон. – Спасибо, что позвонил. Значит, нам следует ожидать появления здесь целой оравы журналистов? По крайней мере, из твоей кампании?

Джуд обернулся и вопросительно вскинул брови.

– Насчет этого не знаю, детка. Не уверен, что им известно хотя бы, где сейчас Лэм.

Берди улыбнулась. Естественно, отец ее не выдаст.

– В любом случае подобные решения принимает отдел новостей, – продолжил Ангус. – А я лишь осуществляю общее руководство.

– Ладно, буду держать тебя в курсе.

– Да, пожалуйста. И знаешь, Берди… не отключай телефон, ладно?

– Конечно.

– Тогда до свидания.

– Пока.

Берди закончила разговор и положила телефон на комод. По привычке она сразу отключила его, потом спохватилась, снова включила и оставила на комоде.

– Что все это значит – насчет журналистов? – поинтересовался Джуд. – Извини. Я не хотел подслушивать. Просто…

– … услышал.

Берди прошла по комнате, вдруг остро сознавая, что почти раздета, и села на кровать, поплотнее запахнув полы кимоно.

– Похоже, твой приятель Трев разговорился в тюрьме, – сообщила она. – Намекнул, что намерен разгласить кое-какие сведения. Такие слухи дошли до папы. Вот он и позвонил, чтобы рассказать мне. Бет Босуэлл тоже пыталась до меня дозвониться. Скорее всего по тому же поводу.

– А из моей конторы никто не звонил, – мрачно заметил Джуд. – Все правильно. Мы обо всем узнаем последними. – Он снова поднял жалюзи и вгляделся в темноту. – Кажется, у него все еще включен свет. До сих пор не спит.

Берди смотрела на него и пыталась собраться с мыслями.

– Ты ничего не знал? – спросила она. – Тревор тебя не предупредил? Заранее?

– Нет. Вообще ни черта не сказал. Держал язык за зубами.

– Вероятно, думал, что так будет гораздо забавнее.

Джуд кивнул: