Агнец

– Тоже сладкоежка? – поинтересовалась я.

– Давай, рассказывай! И не переводи тему! – воскликнул Гай.

– Хорошо, хорошо. Как тут Вам откажешь! – ответила я. – Придется рассказать о своей жизни в армии. Ох, даже не знаю с чего начать. Ну ладно. Когда…

***

Я вздохнула и открыла глаза. Белый потолок, а в голове краски воспоминаний. Вот чуть-чуть постараюсь и вспомню ещё капельку, самую малость. Но, увы, всё исчезает. Я боялась, что однажды всё оборвется, и я не ничего больше вспомню. Я так привыкла к этим порывам воспоминаний, что уже ничему не удивлялась. Как ни печально, но человек ко всему привыкает рано или поздно, а если нет, то накидывает петлю на шею. Я стала отгонять от себя такие мысли. Мне не хотелось сейчас хандрить. Это всего лишь последствие грустных воспоминаний. Неожиданно у меня появилась идея. Я стала шарить по шкафам, пока не нашла кипу чистых листов и тетрадок. В шкафу я обнаружила карандаши, краски, ручки и даже чернила с пером.

Я положила перед собой тетрадь, взяла ручку и, смотря на чистый лист, нервно облизнула губы. Ручка будто сама начала скользить по листу. Душевные порывы сами стали выливаться в текст. Я писала о том, каких людей повстречала здесь, описывала свои воспоминания и рассуждения. Я писала, будто в горячке, не замечая, как летит время. Мне хотелось ничего не упустить. В этой кутерьме жизни с не ясными воспоминаниями, я то и дело что-нибудь забывала, даже важные вещи исчезали из моей головы. Этого пугало меня. Я закончила писать. Ручка упала на лист. Я облегченно вздохнула. Мне показалось, что дышать стало легче. Я решила с этого дня стараться всё записывать. Я закрыла тетрадь и положила голову на неё. Самое сложное в этом мире – это понять самого себе. У меня много вопросов. Но вот кто на них ответит?

Кто-то вошел в комнату. Я обернулась. Это была Альба в длинном зеленом платье. Её волнистые волосы лежали на плечах.

– Смотрю, не мне одной тяжко, – сказала она. – Это радует.

– Ну, спасибо.

– Ты дневник начала вести? – спросила она.

– С чего ты взяла? – я спрятала тетрадь в ящик. – Это всего лишь описание моих воспоминаний.

– Понятно, понятно, – улыбнулась Альба.

– Я вижу, ты повеселела, – сказала я. – Так держать.

Альба опустила глаза. Её лицо погрустнело.

– Эй, веселее! – воскликнула я. – Нужно быть позитивней! Во всем есть плюсы.

– Сама-то только недавно на столе валялась, чуть ли не в соплях и слезах!

– Что?!– возмутилась я. – Не приукрашивай! Такого не было!

– Если бы я не пришла, то так и было бы. Так что меня благодарить надо! – Альба гордо выпятилась.

– Не смеши меня!

Альба быстро оправилась. Это порадовало меня. Ей было тяжело, но она держалась. Её насмешки и издевки поднимали моё настроение. С каждым днем она всё больше нравилась мне. Альба подошла ко мне и обняла меня. Я слегка удивилась.

– С тобой мне легче, – сказала она. – Если я буду плакать, ты вытрешь мне сопли?

Мы смеялись друг над другом, подстрекая издевками. Я села на кровать.

– Знаешь, а принцесса очень красива, – вдруг сказала Альба. -Даже самые популярные и модные журналы признали её красоту. Самая красивая девушка страны, – Альба улыбнулась, и её губы дернулись. – Я видела её, она не только красива, ещё и порядочна. У неё изысканные манеры, да и грудь, не то, что моя. Как была доской, так доской и останусь, – Альба заплакала.

– Эй, ты сейчас из-за чего плачешь? Из-за груди что ли? – удивилась я.

– Не только. Но это самое обидное. Природа даже этого дать не могла. Я корявая страшная уродина, – плакала она.

Я улыбнулась. Улыбка переросла в смех. Я, скрыв лицо, стала тихонько смеяться.

– Я ещё понимаю принцесса, Луи, но… – я стала смеяться громче.

Альба перестала плакать, но глаза её ещё слезились. Вот на её губах появилась улыбка.

– Эй, ну хватит уже смеяться надо мной! – воскликнула она.

– Не надо заниматься самоедством, – сказала я и прыснула со смеху. – Не волнуйся, и такую селедку полюбят!

– Ненавижу тебя! – вскрикнула Альба.

Она схватила подушку и начала бить меня со всей силы. Я уворачивалась, как могла.

– У тебя даже силы как у младенца! – издевалась я. – Костлявая селедочка!

Альба обиженно надула губы. Она стиснула подушку в руках и отвернулась. Я продолжала смеяться. Внезапно в моё лицо прилетела подушка. Я упала на кровать. Альба напрыгнула на меня, избивая меня подушкой.

В дверь постучались. Альба замерла. В комнату зашел Серафим. Он улыбнулся. Показалось, что он вот-вот засмеется.

– Альба, у тебя ещё есть незаконченные дела. Я буду ждать тебя, приходи через десять минут, – серьезно сказал Серафим, после чего улыбнулся и добавил. – После у вас будет время всё разрешить.

Альба отвернулась, краснея. Она села и скрыла лицо руками.

– Мэй, если есть вопросы, заходи, не стесняйся, – сказал Серафим.

Он прошел в комнату, поставил лекарство на стол, посмотрел на нас и учтиво сказал: