Агенты Берии в руководстве гестапо

20 апреля, в день рождения Гитлера, вокруг него в последний раз собралась нацистская верхушка. Геринг, Геббельс, Гиммлер, Риббентроп, Борман, Дениц, Кейтель, Йодль, Кребс. Поздравили с днем рождения, рейхсфюрер «Гитлерюгенда» Аксман сделал подарок — батальон 15-летних пацанов. Но «подарок» преподнесли и советские войска. В этот день дальнобойная артиллерия начала обстрел Берлина. Армии 1-го Белорусского и 1-го Украинского фронтов явно брали германскую столицу в «клещи», прорываясь на флангах и отрезая ее от остальной страны.

Сперва предполагалось, что после своего дня рождения Гитлер уедет в Оберзальцберг, начнет руководить страной и боевыми действиями оттуда. Но болезнь и стрессы, следующие один за другим, опустошили его, подорвали моральные силы. Он медлил, не хотел покидать рейхсканцелярию. В итоге было решено создать два командования, на севере и на юге. На север выехали Дениц, Гиммлер. На юг — Геринг. Впрочем, Гиммлер о командовании уже не думал. Он ехал по своим делам. Произошли его встречи с представителем Всемирного еврейского конгресса Норбертом Мазуром, с Бернадотом.

Мазуру он пообещал прекратить истребление евреев, не эвакуировать лагеря, долго объяснялся, что всегда был противником расовой политики. (Хотя, когда Шелленберг перед визитом Бернадота предложил в качестве очередного акта доброй воли освободить тысячу полек из Равенсбрюка, ему пришлось доказывать рейхсфюреру «высокие расовые качества поляков» — дескать, на своей жене испробовал). Бернадота Гиммлер опять просил связаться с Эйзенхауэром. Предлагал мир на западе с продолжением войны на востоке. Но письменные полномочия дать по-прежнему остерегся. И граф на прощание сказал Шелленбергу: «Рейхсфюрер не отдает себе отчета в том, каково действительное положение дел. Я больше не могу ему помочь. Ему следовало бы взять в свои руки судьбу Германии сразу же после моего первого визита, а вы, Шелленберг, поступили бы куда разумнее, если бы подумали о себе самом».

21 апреля вошедшая в прорыв танковая армия Рыбалко захватила германский генштаб в Цоссене — со всеми узлами связи, бункерами, центрами управления и планирования. Кое-что впопыхах успели взорвать. При этом главный узел связи уцелел, но был засыпан, и в нем оказались погребены четыре немецких солдата. Сбили замок с помещения буфета, нашли ящики с вином и перепились. Через некоторое время их, валявшихся в полном отрубе, случайно обнаружили и откопали русские. Нашли и красноречивые ленты последних переговоров, которые вел генштаб Третьего рейха — то бишь четыре пьяных связиста:

Эдельвейс — генералу Кребсу: Вручить немедленно. Отсутствием всякой информации вынужден ориентироваться обстановке радиопередачами англичан. Сообщите обстановку. Введите курс дальнейших действий. А-19.

Ответ: Вручить не могу. Вызвать кого-либо тоже. Погребены могиле…

Эдельвейс: Что за глупые шутки? Кто у провода? Немедленно вызвать старшего офицера. А-19.

Ответ: Офицер насалил пятки. Все насалили пятки. Замолчи, надоел.

Эдельвейс: Какая пьяная скотина отвечает? Немедленно позвать дежурного офицера! У провода генерал!

Ответ: Поцелуй в… свою бабушку, вонючее дерьмо… заткнись.

К аппарату У-16, требует М-11: Весьма срочно.

Ответ: Не торопись в петлю.

М-11: Не понял, повторите.

Ответ: Не торопись в петлю, вонючий идиот… Все драпанули. Над нами ходят иваны. К тебе еще не пришли?

М-11: Снова настаиваю на связи с Кребсом. Сообщите обстановку Берлине.

Ответ: В Берлине идет мелкий дождик. Отстань.

М-11: Кто со мной говорит? Назовите фамилию, звание.

Ответ: Подавись… Надоел. Все удрали. Понял? Танки иванов над нашей головой.