Агентство «Острый нюх». По следам преступлений

— Что-нибудь нашел, — задумчиво ответил Рэм, и, к собственному сладкому ужасу, я почувствовала, как его губы запечатлели невесомый поцелуй на моей макушке.

А дальше провели по краю уха, обжигая чувствительную кожу горячим дыханием, и я чуть не захлебнулась вдохом. Кровь гудела в ушах, сердце набатом отдавалось в висках, и я вцепилась в ноутбук, замерев и боясь лишний раз пошевелиться.

— Из Мурманска он уехал, — продолжил Рэм через несколько томительных мгновений, и я ощутила, как на затылок легли теплые пальцы и начали тихонько массировать. — Но где сейчас, пока не нашел. Полагаю…

Я не дослушала. Действия Рэма взволновали до такой степени, что мысли спутались, эмоции смешались в лохматый клубок, и чисто инстинктивно я испуганно дернулась, стремясь избежать этой близости. Да кто мне даст это сделать, поняла в следующий момент, и с безнадежностью осознала, что не стоило надеяться, будто вчерашний поцелуй ничего не изменит. Ладонь Рэма тут же легла на основание шеи, придерживая, а второй рукой он обнял мои колени.

— Ш-ш-ш, Ален, — тихо проговорил он мне в макушку и продолжил: — Так вот, с Осокиным. — Его пальцы снова погладили, и захотелось выгнуться, как кошке, под этой лаской. — Я озадачил нужных людей, в ближайшие дни мне скажут, куда он из Мурманска делся. — От его негромкого, бархатистого голоса волнение усилилось, но вот паника, как ни удивительно, улеглась. Я прерывисто вздохнула, прикрыв глаза и чутко прислушиваясь к себе. — Найдем его, не переживай. — Рэм вынул из моих ослабевших рук ноутбук, отложил его и вовсе обнял, притянув к себе спиной.

Сопротивляться сил не осталось, я могла только обессиленно прислониться затылком к груди барса, ощущая гулкие удары его сердца и осознавая, что уже ничего не будет как раньше. Ни между мной и Лисом, ни между нами с Рэмом. Шеф прижался к моему виску щекой, нос защекотал аромат зимы и ландышей, и я окончательно «поплыла». Тело обмякло в его руках, мысли растаяли обрывками тумана, и больше не хотелось говорить. Кажется, я даже готова была замурлыкать, и словно в ответ на мои эмоции изнутри окатила волна тепла.

— Как теперь дальше?.. — вырвалось у меня едва слышным шепотом, и я сама испугалась своего вопроса.

Вот зачем сейчас поднимаю эту тему?! Когда я еще с Женькой вообще не разобралась?

— Хорошо, — уверенно ответил Рэм и снова легко поцеловал, теперь в щеку. — Только хорошо, рысенок. Как сама решишь.

От того, как он меня назвал, я смутилась окончательно и порадовалась, что сижу к нему спиной. О лицо можно было спички зажигать, а губы неудержимо разъезжались в глупой улыбке, и мысли никак не хотели возвращаться в голову.

— Пойду поработаю, — через некоторое время Рожнов отстранился, и мне сразу стало неуютно и прохладно, захотелось вернуть тепло его большого и надежного тела. — Приходи, если захочешь. — Я оглянулась и поймала его взгляд.

На несколько мгновений показалось, что сейчас поцелует, но — Рэм коснулся своих губ пальцем, потом погладил мой рот с задумчивой улыбкой и ушел в свой кабинет. А я, подумав, вытащила из тумбочки плед и завернулась в него, свив гнездо на подоконнике. Вдруг разом охватило спокойствие и умиротворение, хотя никакого решения я не принимала, вообще отложив все обдумывания на вечер, и… махнула рукой. Да, пусть все идет как идет. И еще было очень приятно, что Рэм, даже несмотря на вчерашний поцелуй, инициатором которого была все-таки я, не стал давить и действовать напористо. Можно долго и пространно рассуждать на тему, что мужик должен быть мужиком и первый идти навстречу, однако далеко не всегда это уместно. И особо приятно, когда мужчина понимает ситуацию и не приходится ему разжевывать, что иногда не надо пробивать лбом стены, а просто немного подождать.

Честно признаюсь, едва он скрылся за дверью, я чуть не вскочила и не побежала следом, но сдержалась. Осталась в гнезде из пледа на подоконнике, не поддавшись порыву, посчитав, что рановато еще хвостиком за ним бегать, когда не все точки расставлены. Углубилась в сеть, открыла книгу и увлеклась чтением настолько, что не заметила пролетевшего времени, и лишь когда рядом раздалось ворчание Митрофана, поняла, что подкрался обед.

— Дура девка, совсем о себе не думает. Иди, говорю, обедать, болезная! И коту своему тоже возьми. — Домовой неслышно появился из угла, сердито зыркнув на меня черными глазами и недовольно скривившись.

Бросила взгляд на часы — стрелки подбирались к часу. Мимолетно отметила, что задерживаются что-то наши, потом списала на пробки и поторопилась на кухню, пропустив мимо ушей выпад Митрофана насчет кота. И вовсе он не мой, с чего взял! Вообще, мы просто поцеловались один раз. Тихонько хмыкнув под нос, зашла на кухню и увидела поднос с тарелками, в которых исходил вкусным ароматом суп с галушками. Все-таки чудесный у нас домовой, не нарадуюсь. Взяв поднос, я направилась в кабинет, где Рожнов как раз разговаривал по телефону.