Агентство магических катастроф

Я выбралась из объятий чишера и бросилась во двор. Но, уже сбегая по лестнице, я столкнулась нос к носу с Клином. Он молча уступил мне дорогу, и я вдруг вспомнила, что с момента моего пробуждения он так ни разу и не зашел меня навестить. Правда, ребята рассказывали, что он не менее рьяно искал нужные травы для зелья и вроде бы даже спрашивал обо мне. Странно.

— Клин.

Он остановился, но так и не обернулся.

— Все дело в том, что я эльф?

— О чем ты?

— Ты знаешь о чем.

Он обернулся и подошел ко мне вплотную.

— Я убил слишком многих из твоего народа, тебя это не смущает?

Он говорил спокойно, целясь в самое больное место.

— Это было до. А сейчас наступило после.

— После чего?

Я подняла голову и встретилась с серой сталью его глаз.

— После того, как мы с тобой встретились.

— А разве это что-то меняет? — Цинизм сквозил в каждом слове. Он хотел меня обидеть, унизить, но я не человеческая девчонка, которая с воем убежит от своего счастья, рыдая над своей несчастной гордостью.

— Это меняет все. У тебя появился еще один шанс, убийца, выбирай, но не слишком долго, я не буду ждать тебя вечно.

И ушла, гордо подняв голову. В туалет.

Уже через два дня мы выехали с постоялого двора. Хозяин радостно махал нам вслед ручкой, а кот, уютно устроившись на своей тележке среди подушек, тихо возмущался по поводу чересчур большой, на его взгляд, суммы, оставленной мною за постой. Ну и пусть.

Клин сторонился меня, как чумной, а я с грустной улыбкой думала о том, что он пока еще не знает, какая именно эльфа едет сейчас рядом с ним. И хорошо, я не хотела с ним сражаться.

Теперь я уже сомневалась, что причиной моего срочного отъезда из леса была только учеба. Наверняка существовала еще одна, тогда еще неизвестная мне, зато теперь едущая неподалеку и постоянно молчащая.

— Мы скоро подъедем к границе степей, предлагаю сделать привал. — Филин только что вернулся из дозора, радостно потрясая двумя свежеубитыми птицами.

Возражений не последовало, и вскоре кот уже магичил у костра, левитируя с помощью подаренного когда-то мною заклинания левитации. Ложка сама собой мерно помешивала в котелке с кашей на одном костерке, а прутики с кусочками обалденно пахнущего мяса медленно поворачивались на другом. Я сидела, опираясь спиной о ствол дерева, и задумчиво разглядывала висящий на шее черный кристалл, подобранный еще на болоте.

— Что это? — Филин подошел так тихо, что, не будь я эльфой, точно бы не заметила.

— Не знаю, какой-то камень. Красивый.

— Можно мне взглянуть? — Он сел рядом и с интересом стал рассматривать мой трофей. — Мне кажется, я знаю, что это.

— И что же?

Он мрачно улыбнулся:

— Ты когда-нибудь слышала о камнях смерти?

— Нет.

— Это камни, которые заговорены на смерть и обычно представляют собой вместилище для последнего, не очень мощного заклинания, которое носящий камень маг использует только в том случае, если знает, что он по-любому умрет. Тогда он активирует камень, и заклинание мгновенно высасывает все силы и всю магию крови до последней капли, не оставляя ничего. Маг умирает, а заклинание, ну, например, смерча, набирает силу, способную снести целый город, а то и два.

Я испуганно молчала, глядя на красивую безделушку.

— Советую выкинуть эту пакость.

Я тряхнула головой и забрала кулон обратно.

— Никогда не знаешь, что может в жизни пригодиться.

— Тогда уж в смерти, — весело фыркнул Филин и тут же стал предельно серьезен. — Пообещай мне, что хорошо подумаешь, прежде чем вновь притронешься к этой штуке.

Я удивленно посмотрела на него, понимая, что дорога кому-то в этом мире и радуясь этой мысли. Камень уютно устроился на моей груди.

— Обещаю.

— Эй, лежебоки, вы есть-то будете или я тут зря надрывался?

— Будем! — хором крикнули мы и весело рассмеялись.

Степь встретила нас колышущимися травами, пением невидимых пичужек и редкими кустарниками и деревцами, привольно раскинувшими свои ветви, обласканные светом сияющего по-осеннему солнца.

Мы затеяли с Филином скачки наперегонки, по нескольку раз проносясь то туда, то обратно мимо кота и Клина. Кот блаженно спал на солнышке, подставив ему рыжее пузо, а Клин зорко смотрел по сторонам, выискивая опасность. Опасность, видимо, стеснялась такого пристального внимания и упорно не хотела выходить, прячась по кустам.