Агент влияния

Возникло видео-окошко (надо понимать, во встроенном телефоне периферали): сама Верити в черном шлеме на диване, глаза открыты, но не двигаются. Интересно, если ее тело нейрологически отсечено, или как это называется, разве по лицу не должны пробегать микровыражения? Кто-то впаривал Стетсу программу для микроанимации лиц в компьютерных играх, чтобы уменьшить эффект зловещей долины, хотя Верити тогда никакой разницы не заметила. Внезапно она забеспокоилась о собственных глазах, в Сан-Франциско.

– А оно позволяет мне моргать?

– Моргать, дышать, всю автономную хрень, – произнес низкий мужской голос с резким американским выговором.

– А как насчет микровыражений? – спросила Верити.

– Хер его знает, – беззлобно ответил голос.

– Это Коннер, – сказал Уилф. – Мой второй пилот.

– У тебя в гостиной, в Лондоне? – спросила Верити.

– В Вашингтоне, округ Колумбия, – ответил Уилф.

– В другом срезе, он хочет сказать, – уточнил Коннер.

– Не сбивай ее с толку, – сказал Уилф. – Она еще только со всем знакомится.

– В каком году этот дрон, Уилф? – спросил Коннер.

– Лоубир разве не ввела тебя в курс дела?

– Сказала только, это слишком рано для настоящего ИИ.

– Две тысячи семнадцатый, – сказала Верити.

– Объясняет винтажные автомобили, – заметил Коннер. – Думал, тут косплейная зона…

Трансляция отключилась.

– Извините, что перебиваю, – произнесла Лоубир, – но нам нужно закончить разговор.

– Кто этот новый человек в дроне? – спросила Верити.

– Коннер – друг Флинн, – сказала Лоубир, – девушки, в чьей периферали вы сейчас. Из того же среза, из того же городка. В армии он управлял платформами удаленного присутствия в боевых условиях. Он настоящий виртуоз.

– Уилф – нет.

– Потому и нужен Коннер. Это самодвижущийся коммуникационный узел, предназначенный для нужд вашего среза, но под управлением Коннера он обеспечит вашу защиту.

– От «Курсии»?

– От кого потребуется. С Коннером мы можем оставить его практически без оружия, помимо тех игрушек, которые он просит. Отказавшись от них, вы сможете взять его в самолет, правда не в ручную кладь. Впрочем, заполучив в манипуляторы огнестрельное оружие, он сможет наворотить такого, что мы не сумеем спрятать концы в воду. Коннер это понимает, но не всегда умеет себя сдерживать.

– Если все это лажа, – сказала Верити, – то вы основательно ее подготовили.

– Юнис и не ждала бы, что вы сразу примете всё на веру.

– Она сказала мне доверять всем, к кому меня отвезет бариста. Он отвез меня к Кэти Фан и человеку, сделавшему дрона по заказу Юнис. Я познакомилась с Уилфом. С Рейни и Тлен. Потом Севрин отвез меня в «Клифт». Я знаю Верджила. Знаю Стетса. Познакомилась с Кейтлин. Потом с вами. Так что всех вас я могу считать теми, к кому меня отвез бариста.

– Да.

– Но я не могу доверять всем, с кем вы меня познакомите. Где граница?

– Это вам решать.

– Почему ее звали Юнис? – Глаза периферали защипало. – Эта штука может плакать?

– Конечно. – Лоубир вытащил из кармана белый носовой платок и протянула Верити. – Акроним проекта, в ходе которого ее создали, расшифровывается как Универсальная ноэтическая индивидуальная саморазвивающаяся система. У-Н-И-С-С.

Верити поглядела на Рейни:

– Допустим, я сделаю вид, будто вам поверила. Что я за это получу?

– У твоего мира увеличатся шансы избежать ядерной войны, – ответила Рейни. – Хоть я и не понимаю как.

– Это правда? – спросила Верити у Лоубир.

– Да.

– Тогда я исчезну. – Она глянула на уходящие вдаль ровные ряды небоскребов. – Но я не говорю, что поверила.

– И не надо, – ответила Рейни. – В следующий раз, как будешь здесь, я покажу тебе больше. Тогда тоже верить будет не обязательно.

Машина Лоубир начала снижаться, впрочем куда медленнее, чем поднималась.

56 Непостчеловеческий штрих

Недертон стоял у окна. Он только что досмотрел видеотрансляцию из машины. Квадрокоптер с автомобилем опускался на Альфред-Мьюз.

– Тлен?

– Да?

– Когда я раньше говорил с Лоубир, она была расстроена. Сказала, что опасается дурных последствий для Верити.

Тлен молчала так долго, что за это время автомобиль встал на дорожное покрытие. Наконец она заговорила:

– Неудивительно. Вряд ли мы можем вообразить, какие решения она вынужденно принимала во время джекпота.

– Я так и не смог отделаться от первоначального впечатления, что срезы – игра, – сказал Недертон. – И конечно, для большинства тех, кто увлекается континуумами, они и есть игра.

– Однако ты не считаешь жизнь Флинн игрой, ведь так?

– Не считаю, но мне порой кажется, вы с Лоубир относитесь к ней как к игре. Особенно с тех пор, как выдвинули Леона в президенты. Это какая-то пародия на нашу историю.

– Мы порой жалеем, что Леон оказался таким умным. Я не уверена, что аналогия убедительна. Помимо этого, выборы были честными, тетушки скрупулезно все мониторили. Флинн поставила это условием его выдвижения.

– Но вы говорите ему, что делать. Определяете его политику по всем направлениям.

– И он имеет высокий рейтинг, причиняя минимум вреда. Прогресс, не идеал.