Агент влияния

Недертон с полным ртом скептически кивнул, на мгновение забыв, что Тлен его не видит.

37 Все время падает

Помещение за вторыми бурыми дверями, чуть меньше спальни Джо-Эдди и не так ярко освещенное, как первое, оказалось почти пустым. Вся обстановка состояла из складного металлического стула и предмета, напомнившего Верити итальянский масляный обогреватель; у ее матери был когда-то такой, приземистый, но динамичного вида. Он крепился ремнями к ручной тележке у стены. Мамин обогреватель был бирюзовый с хромированной отделкой, а этот предмет – разных оттенков серого.

– Что это? – спросила Верити.

– Твой пацанчик, – сказала Кэти у нее за спиной, из дверного проема.

Верити обернулась:

– Что-что?

– Дрон, – ответила Кэти Фан.

Диксон в наушниках стоял за ней.

– Он летает?

– У него ноги. И колеса, – сказал Диксон. – Летать не может.

Верити снова повернулась к дрону и увидела, что ноги у него действительно есть, короткие, две штуки. Сейчас они стояли между толстыми колесами тележки.

– Зачем его так привязали?

– При выключенных гироскопах он все время падает, – сказала Кэти Фан. – Мы увидели на «Ютубе», как предыдущая модель крутила обратные сальто, захотели сделать себе. Он еще заряжается. – Она показала темную плоскую коробочку на полу, вроде зарядного устройства для электровелосипеда, только больше; с одного края горел красный индикатор. – Как станет зеленым, значит готов.

– Для чего?

– Для того, с кем тебе предстоит познакомиться.

Верити глянула на стул.

– Наверху есть место поудобнее. Когда этот кто-то будет здесь, свистни, и Диксон отведет вас туда. А нас пока ждут челюсти.

Кэти Фан отступила на шаг и закрыла дверь.

На полу рядом со стулом стояли две неоткрытые бутылки воды. Верити села, нагнулась за одной, отвинтила крышку и отпила.

С бутылкой в руке она глянула на дрона. Индикатор на зарядном устройстве по-прежнему горел красным.

– Юнис?

Что было глупо. Ответа не последовало, и Верити стало совсем грустно.

38 Рукопожатие

Недертон вспомнил, как у Флинн был изготовленный в округе контроллер из пластмассы, похожей на сахарную глазурь, первый интерфейс для периферали, которую нашли ей в Лондоне.

Сейчас он сидел на диване с закрытыми глазами, камеры включенного контроллера из «Денисовского посольства» показывали квартиру в анахроничном формате – сплюснутом кружке, знакомом ему по тренажеру. В верхней части было окно у него за спиной, с видом на конюшни.

– Ждем рукопожатия, – сказала Тлен, вероятно, из юрты в Долстоне, в окружении татуировок и тихоботки.

– Какого рукопожатия?

– Твоего контроллера с ЛПФ Джонса Хопкинса.

– Зачем, если Юнис там уже нет?

– На сегодня это наш лучший шлюз. В Вашингтонском хуже.

Раздался короткий звук.

– Что это?

– Рукопожатие, – ответила Тлен. – Мы там.

Круг заполнила другая комната, поменьше, пустая. Девушка в твидовом жакете напряженно подалась вперед на стуле. Взгляд пристальный.

– Да, правда, – сказал он Тлен, удивившись тому, как остро ощутил значимость момента.

– Что правда? – спросила девушка в срезе. Она держала пластиковую бутылку с чем-то похожим на воду.

– Здесь, – смущенно ответил Недертон. – Извини. Не знал, что ты меня слышишь. У тебя есть телефон?

Он думал про имплант, потом вспомнил, что ничего такого у нее быть не может.

– Они забрали оба, – сказала она.

– Как мы разговариваем?

– Наверное, у него есть динамик. И микрофон.

Он сообразил, что она говорит про дрона.

– Ты Верити?

– Сперва назови себя.

– Уилф. Уилф Недертон.

– Где ты?

– В Лондоне.

– Почему я с тобой разговариваю?

– Из-за Юнис, – ответил он. – Хотя сам я ни разу с ней не говорил.

– Где она?

– Не знаю.

Девушка нахмурилась:

– Она исчезла навсегда?

– Не знаю, – повторил он, – но я здесь, чтобы предложить помощь.

Она встала, сделала шаг к нему.

– Я тебя не вижу, когда ты так близко, – сказал он.

– Камеры?

– Конечно.

– Я их не вижу.

– Они, скорее всего, похожи на маленькие круглые дырочки. Миллиметра два в диаметре.

Серый твид очень крупным планом. Текстура другой вселенной в высоком разрешении.

– Как шурупы, – загадочно произнесла девушка.

39 Коротышка

Верити глянула на бурую дверь, за которой Кэти Фан и Диксон печатали челюсти.

– Тебя зовут Уилл?

– Уилф. Уилф Недертон.

– Чем ты занимаешься, Уилф?

– Связи с общественностью.

– Где?

– В Лондоне.

– Для кого?

– Я фрилансер, – ответил он. – А где мы?

– В Окленде. – Она вспомнила последнее сообщение Юнис. Та сказала доверять людям, к которым доставит ее бариста. – Если ты в Лондоне, почему они просто не соединили нас по телефону?

– Кто?

– Кэти Фан.

– Я ее не знаю.

– Юнис купила у нее эту штуковину. Ты еще не объяснил мне, зачем ты здесь.

– Я знаю человека, который знает Юнис. Или знал. Это сложно.

Одна из его ног шевельнулась, вернее, попыталась шевельнуться, но ее удержал нижний брезентовый ремень. Верити отступила на шаг.

– Почему я не могу двинуть ногой? – встревоженно спросил он.

– Дрон привязан.

– К чему?

– К тележке. Ну такая, на которой можно стиральную машину везти. Два колеса, толстые шины, ручка.

– Я вижу ручку на заднем дисплее. Не понимал, что это она. Я связан?