Агент тёмных чар (ЛП)

Я прикусила губу. Я думала, что уже сталкивалась лицом к лицу с худшим, что есть в человечестве, но я никогда не видела своими глазами пытки, и это переполнило меня первобытным ужасом. Прямо сейчас мне хотелось выбить всё дерьмо из этой фейри-мерзавки, которая уродовала его кожу. Но мне нужно держать эмоции под контролем, иначе она унюхает меня за считанные секунды. Я закрыла глаза, сделала глубокий вдох, думая только о движении воздуха в моих лёгких, как кислород входит и выходит. «Пляжи, песочек под пальцами ног, крики чаек… Держи себя в руках, Кассандра».

Безмятежно напевая что-то себе под нос, истязательница фейри достала длинную мерцающую золотистую ткань из кармана своего эфемерного платья. Она сложила её в несколько слоёв на лице Роана, затем взяла жестяную лейку.

Она принялась аккуратно поливать водой его лицо. Его тело подёргивалось и содрогалось, и в моём черепе прозвенела фраза «потонувший народ». Где-то в глубинах сознания вспыхнул образ — череп под водой, символ чистого ужаса. Я моргнула, пытаясь собраться с мыслями.

Эта сука пытала его, имитируя утопление. Это не убьёт его (наверное), но он будет чувствовать себя так, словно умирает. Глядя, как он беспомощно лежит там, я ощущала себя так, точно мне врезали под дых.

Эльрин лежала в углу, связанная по рукам и ногам, и грязная тряпка служила ей кляпом. Всё её тело тряслось. Видимо, наблюдение за пытками друг друга было частью наказания. Вот только сейчас взгляд её широко раскрытых глаз был прикован ко мне. Если она и дальше будет пялиться, то раскроет всё происходящее.

Я осмотрелась по сторонам, отчаянно ища оружие. Моё внимание привлекли крючки с копьями, которые свисали с ближайшей каменной стены.

Медленно и бесшумно я выбралась из ванны, скользнув к копьям. Присев в тени, примерно в шести метрах от места пыток, я потянулась к одному из них, но моя рука застыла, когда вспышка чего-то серебристого привлекла моё внимание.

Кинжал до сих пор торчал из руки мучительницы. Похоже, она даже не замечала его и вообще не беспокоилась по этому поводу. Мог ли этот безумный призрак чувствовать боль? Вероятно, нет. Серебряное копьё окажется бесполезным.

Но вот её инструменты были сделаны из железа.

Я опустилась на колени и бесшумно поползла к подставке с инструментами, осматривая пугающую железную коллекцию. Она взяла единственный нож, и ничто другое не подошло бы для быстрого убийства (инструменты были созданы для пыток, а не казни), но хотя бы я сумею нанести какой-то урон.

Я аккуратно взяла кошку-девятихвостку — плётку, у которой имелось девять хлыстов с железными наконечниками. В другую руку я схватила маленькие железные ножницы. Меня не обучали пыткам; я ж не в ЦРУ работала. Но у меня имелись хорошие идеи, как ими воспользоваться.

Когда она вылила очередную струю воды на его лицо, я услышала, как застонали кандалы Роана. Я заблокировала все мысли о боли, которую он мог испытывать, и заперла их в глубоко клетке.

Истязательница грациозно повернулась и поставила лейку на столик. При виде меня она застыла, и от выражения её пустых глаз меня пронзило резким уколом ужаса.

Но я не собиралась давать ей время приготовиться к удару. Я ринулась в атаку, замахнувшись плёткой ей по лицу. Раздался громкий звук, когда я ударила хлыстами по бледной коже. Она испустила зловещий пронзительный вой и упала на колени, схватившись за лицо. Другой рукой я вогнала железные ножницы в её плечо. Она закричала, забилась, одной рукой схватившись за раненое плечо, затем согнулась пополам, пытаясь зацепить меня длинными костлявыми пальцами.

Моё сердце бешено застучало, и я отпрыгнула в сторону, отчаянно желая избежать её прикосновения. Я метнулась вокруг неё, ускользая, пока не очутилась позади мучительницы. Прежде чем она успела повернуться, я снова хлестнула её плёткой, рассекая тонкое платье и плоть.

Заскулив, она упала на пол, но я не испытывала к ней сочувствия. Я снова и снова била её, оставляя перекрещивающиеся полосы крови, проступавшие на белой плоти. Моя рука поднималась и опускалась, решительно настроившись сделать так, чтобы она больше не встала и не навредила мне или Роану, но с каждым ударом плётки я чувствовала, как что-то во мне ломается всё сильнее и сильнее.

Наконец, я вымоталась. Когда я выпрямилась, всё моё тело тряслось. Фейри неподвижно лежала у моих ног, её кожа превратилась в ошмётки. Меня тошнило от неё и от самой себя. Я испытывала отвращение к тому, во что превратило меня это адское место.

«Роан».

Я повернулась к нему, сдёрнув золотистую ткань с лица. Его зелёные глаза удивлённо расширились.

Я как можно быстрее развязала промокший кляп, затыкавший его рот. Он сделал глубокий вдох, огромная грудь стала активно вздыматься и опадать.

— Где ключи? — спросила я.

— В её кармане.