Агент его Величества

– Я бы не советовал вам петь здесь эти песни, – неприязненно сказал солдат. – Они оскорбляют наш слух.

– Но ведь вы сами хотели видеть полицию, – обиделась девушка. – Зачем же тянуть. Вот, кстати, и она.

Действительно, по тропинке быстро шли двое полицейских, ведомых несколькими посетителями парка. Они были настроены весьма решительно.

– Вы так и будете держать нас под прицелом? – тихо полюбопытствовал Катакази у военнослужащего.

Тот неуверенно посмотрел на пистолет и вернул его владельцу. Константин Гаврилович быстро запихнул оружие в кобуру под сюртуком. Чихрадзе метнулся к своей возлюбленной, обнял её, прошептав несколько нежных грузинских слов.

– Нам сообщили, что кто-то из вас распевал здесь враждебные песни, – произнёс один из полицейских, приближаясь.

– Да-да, – раздалось сразу несколько голосов. – Вот эта мисс исполняла песню в честь мятежников.

– Это правда? – спросил полицейский.

Вместо ответа Мэри улыбнулась и выдала ещё один куплет.

Нельзя, друзья, нам унывать,
Мир должен будет нас признать.
В ружьё! В ружьё! В ружьё за Дикси!
Когда ж захватчиков накажем,
Об этом детям мы расскажем.
В ружьё! В ружьё! В ружьё за Дикси!

– Мы вынуждены вас арестовать, – заявил полицейский. – Следуйте за нами.

– А если я не пойду?

– Тогда мы применим силу.

– Попробуйте.

– Думаете, я не отважусь?

Полицейский подошёл к девушке, взял её за локоть.

– Пойдёмте, мисс. И советую вам не сопротивляться. Это лишь усугубит вашу вину.

В разговор вмешался Катакази.

– Погодите, офицер. Нельзя ли как-то договориться? Неужели вы приняли всерьёз слова этой девчонки?

Арест Мэри Бойд никак не входил в его планы. Девушка могла выболтать лишнее. Да и Чихрадзе тогда оставался вне его власти.

– Эта мисс совершила государственное преступление, сэр, – резонно возразил полицейский.

– Послушайте, это всего лишь женская блажь. Разве вы не видите, что мисс не в себе?

– Это решат в управлении.

– Офицер, давайте не пороть горячки. – Он подошёл к полицейскому вплотную, понизил голос. – Видите ли, я работаю в одном дипломатическом представительстве, а эта девушка – моя близкая знакомая. Мне бы не хотелось иметь неприятности из-за неё.

– Ничем не могу помочь, сэр.

– Мы можем как-то договориться?

– О чём вы, сэр?

Резидент многозначительно посмотрел на него, достал из внутреннего кармана жилетки бумажник. Полицейский нерешительно откашлялся, кинул взгляд на остальных.

– Не пытайтесь подкупить меня, сэр. Это у вас не получится.

– Вы уверены? – Катакази вздохнул. – Давайте отойдём в сторонку. Здесь слишком шумно, не так ли?

Они сделали несколько шагов, но тут раздался гневный окрик солдата:

– Хей, о чём вы там шепчитесь? Мы должны знать.

Константин Гаврилович досадливо обернулся к нему.

– Не вмешивайтесь, юноша. Вас это не касается.

– Вы так думаете, мистер? Я проливал кровь за эту страну. Не пытайтесь надуть меня.

Распаляя страсти, Мэри опять запела:

А если грусть нас одолеет,
Победа ту печаль развеет.
В ружьё! В ружьё! В ружьё за Дикси!
Пусть гордость вам проникнет в душу
И слёзы на щеках осушит!
В ружьё! В ружьё! В ружьё за Дикси!

– Ах ты южная стерва! – заревел солдат, порываясь схватить девушку за горло.

Чихрадзе стукнул его по рукам, оттолкнул в сторону. Второй полицейский влез между ними, стараясь погасить назревавшую драку, но Мэри с силой ударила его в спину. Полицейский обернулся, полез за наручниками.

– Напрасно вы это сделали, мисс.

– Вздорная девчонка, – прошипел Катакази. Он подскочил к стражу порядка и мягко положил ему на руку свою ладонь. – Офицер, прошу вас не торопиться. Уверен, девушка сделала это не нарочно.

Мэри захохотала и ещё раз толкнула полицейского.

– Что вы смотрите, северные крысы? – воскликнула она. – Да здравствует Юг! Да здравствует генерал Ли!

– Вы в этом уверены, сэр? – иронически спросил полицейский Константина Гавриловича.

– Чего вы добиваетесь? – в бешенстве обратился Катакази к девушке. – Хотите, чтобы вас посадили в тюрьму?

– Хочу. Просто мечтаю об этом. Посадите меня в тюрьму, господин офицер! Прошу вас. Ну, будьте душкой.

Полицейский извлёк наручники, попытался схватить Мэри за запястье. Девушка увернулась и спряталась за спину Чихрадзе.

– Спаси меня, Давид! Они хотят разлучить нас.

Грузин решительно заслонил собой барышню.

– Сопротивление при аресте, – сказал полицейский. – Это отягощает вашу вину.

– Что вы делаете, Давид Николаевич? – возопил Катакази. – Прекратите немедленно. Оставьте эту девчонку. Обещаю: с ней ничего не случится.

– Она так не считает, господин Катакази, – ответил гардемарин.