Агент чужой планеты

- Постойте-ка! - Я сделал таинственный жест. - Ради такого случая у меня сюрприз... - и я нагнулся, чтобы достать бутылку коньяка, стоявшую у стены за моим стулом.

Ее появление было встречено радостным оживлением.

Но не успел я выпрямиться, как что-то произошло. По крыше зашуршало, словно там проснулись Али-Баба и сорок разбойников, затем с тыльной стороны дома послышались частые тугие удары, как если бы стену обстреливали из сотни рогаток.

- Боже, что это?! - испуганно вздрогнула Екатерина Евгеньевна.

- Гром небесный... - ухмыльнулся Владимир Петрович. - Ну-ка, признавайтесь, кто грешен?

Я вскочил на ноги, всем своим видом демонстрируя стремление выбежать наружу, чтобы установить причину шума. Мой порыв заразил остальных, и, повинуясь стадному инстинкту, гости бросились из домика.

С этого момента счет пошел на секунды.

Едва необъятный зад Екатерины Евгеньевны - последней в этой веренице -скрылся за дверью, как я начал действовать. Первым делом я расплел проволочную петлю, затем вынул из сумки, стоявшей у стены, ту самую баночку, выложил содержимое в тарелку Костантина, все аккуратно перемешал, а баночку снова спрятал в сумку. Все это я сделал быстрее, чем здесь написал.

Когда я выбежал на улицу, Екатерина Евгеньевна еще только заворачивала за угол.

Я неприметно присоединился к компании. Наши гости, столпившись у задней стены, недоуменно разводили руками.

- Загадка природы! - возвестил Георгий Борисович.

Естественно, я тоже напустил на себя озабоченность, хотя никакой загадки для меня не существовало.

Вдоль задней стены тянулась глубокая канава, заполненная дождевой водой пополам с глиной. Во избежание размыва прежний владелец укрепил ее стенки кольями, камнями и даже толстым металлическим листом, поставленным в самом опасном месте. Покатая крыша домика, скрытая кустом сирени, нависала как раз над канавой. Мне, с моим инженерным умом, совсем нетрудно было устроить этот спецэффект. На крыше я расположил пакет, наполнив его мелкими камешками. Груз удерживался планкой, а та - тонкой стальной проволочкой, второй конец которой я пропустил через дырочку, просверленную мною в стене, и закрутил за неприметный гвоздик у самого пола. Все было так отрегулировано, что стоило просто потянуть за струну, как планка освобождалась и камешки лавиной ссыпались по крыше, падая с высоты на металлический лист, имевший заметный наклон. Камни тут же тонули в грязной жиже, а от проволочки, совершенно неприметной в мокрой траве, я рассчитывал избавиться в ближайшие две минуты.

Но прежде следовало рассеять недоумение собравшихся.

Я деловито осмотрел место события и указал на металлический лист.

- Что ты хранил на крыше, Константин? Видишь, оттуда могло что-то упасть прямо на лист. Потому и грохот...

- Верно! - согласился он. - Понятия не имею, что там лежало, ни разу не заглядывал, но, несомненно, ты прав... Бог с ним! Идемте за стол, грибы остывают. - Он первым двинулся обратно.

Теперь можно было не спешить. Я дождался, пока народ последует за хозяином, затем разыскал в мокрой траве свившуюся проволоку, смотал ее в клубок, а тот зашвырнул в канаву. Ну вот, никаких следов. Не считая баночки. Но и до нее дойдет очередь.

Я вернулся в комнату и занял свое место.

Бокалы наполнились, пирушка продолжалась.

Я с холодным любопытством наблюдал, как Константин жадно уминает поганки. Появится ли предчувствие смерти в его глаза? Впрочем, не будем спешить.

А веселье разгоралось. Праздник явно удался. Даже Владимир Петрович, разохотившись, осмелился пригубить рюмочку.

Я поглядывал на часы: важно сыграть в унисон. Я тоже должен продемонстрировать недомогание. Это отведет от меня малейшие подозрения.

Тем временем Рая принялась уговаривать компанию немедленно отправиться по грибы. Тем более дождик только что прошел. А после можно продолжить. Она растормошила всех.

Тут же начались шумные сборы.

- А ты чего сидишь? - Константин удивленно посмотрел на меня. Никаких симптомов отравления он пока не обнаруживал. У этого бугая было поистине лошадиное здоровье.

- Рад бы, да не могу, - сморщился я. - Что-то крутит. Вы идите, а я, пожалуй, прилягу.

Владимир Петрович тоже отказался от похода в лес, вспомнив, что договорился заскочить в соседнее садоводство к приятелю за ручной лебедкой для выдергивания пеньков.

Всей толпой мы вышли из домика.

Грибники направились через огороды к лесу, а я решил проводить Владимира Петровича, ощутив внезапно, что моя ссылка на недомогание не так уж фальшива. Кружилась голова, участилось сердцебиение. Чему удивляться? Самовнушение - отнюдь не безобидная штука.

Мы неторопливо вышагивали по пыльной дороге. Владимир Петрович увлеченно рассказывал о старинных способах, посредством которых наши прадеды избавлялись от пней. Трещал он как сорока.

Я слушал вполуха. А удачно получилось, что эта фанатичка утащила компанию в лес. Быть может, приступы боли начнутся у Кости в каком-нибудь болотистом овражке? Там его и кондрашка хватит.