Сам Мори не был ни контрразведчиком, ни засланным в пятерку консула предателем. Несколько довоенных лет он провел в России и паре других стран Европы, легко справляясь с обязанностями резидента под прикрытием дипломатической службы. А еще он был умным человеком, и, сразу увидев поистине безграничные возможности Шанхайской резидентуры, решил сыграть свою игру…
Глава двадцать четвертая
Проводив Дубровина, генерал Трепов походил по кабинету, выпил еще водки и, сняв лакированную трубку телефона, потребовал соединить его с начальником Охранного отделения полковником Герасимовым.
– Александр Васильевич? Трепов… Дело есть небольшое. Подъехал бы, что ли…
– Слушаюсь, ваше высокопревосходительство!
– Тихо ты! Не рявкай, аки медведь! – поморщился Трепов. Сам поминутно говоря на повышенных тонах, от других он рявканья не терпел. – И имени моего не называй, коли есть в кабинете кто… Я что сказать-то хочу? Разговор у нас приватный, потому приезжай к шести часам сразу в Царские теплицы. Знаешь сие место?
– Так точно, знаю.
– Экипаж свой оставишь у Царской фермы, за забором. Дальше – пешедралом двигай. Там калитка есть, охрану я предупрежу. По летнему времени в царских теплицах народу быть не должно, там и поговорим. Да смотри не опаздывай, время рассчитай верно, чтобы я не ждал!
– Будет исполнено, ваше высокопревосходительство!
– Что же, сразу видно делового человека! – кивнул Витте. – Дело в том, господин полковник, что меня хотят убить…
Лавров не стал всплескивать руками, восклицать сантименты типа: «Не может быть!» или «Какой ужас!» Внимательно поглядев на серьезное, но не испуганное лицо собеседника, он лишь спросил:
– У вас есть тому веское подтверждение?
Вместо ответа Витте живо поднялся, прошел в угол кабинета, принес и водрузил на столик между креслами небольшой деревянный ящик. Снял с него крышку, и продемонстрировал посетителю содержимое. Сверху в ящике был обыкновенный дешевый будильник, обложенный серыми полотняными свертками. Вынув будильник, Витте завел его и поставил перед гостем, подкрутив стрелку звонка так, чтобы механизм сработал через пару минут. Рассматривая будильник, Лавров обратил внимание, что звонковая чашечка с верхней части была снята, а на круглых боках закреплены две запаянные стеклянные трубочки.
– Это адская машина, господин полковник. Бомба с часовым механизмом, – нарушил молчание хозяин дома. – Два таких «сюрприза» были опущены на веревках в дымовые трубы моего дома некоторое время назад. Не беспокойтесь: динамит заменен жестянками из-под чая, а в трубочках не кислота, а простая вода. Сейчас вы увидите, как эта гадость должна была сработать…
Витте и его гость молча слушали громкое тиканье, наблюдали за движением минутной стрелки. И хотя Лавров был готов к демонстрации, он невольно вздрогнул, когда будильник громко щелкнул, и молоточек на его верхушке завибрировал. Из разбитых им трубочек на стол полилась вода.
– Будильник был обложен пакетиками с каким-то химическим реактивом, который должен был воспламениться при попадании на него кислоты. И инициировать, как говорят артиллеристы, взрыв основного заряда динамита, – продолжил демонстрацию Витте. – Динамит из бомбы саперы артиллерийского управления взорвали на своем полигоне, и сообщили мне, что каждая из бомб, помещенная в тесной печной топке, могла превратить мой дом в руины.
– Я читал об этих бомбах, о них писали все столичные газеты, – кивнул Лавров. – Правда, без технических подробностей: бомбы не сработали – и все…
– Не все, господин полковник! Газетам подбросили и грязную версию: утверждалось, что я сам заложил в печки бомбы и поднял шум для саморекламы и дискредитации полиции. Следствие по этому делу велось охранкой формально. Вернее, вообще не велось: полковник Герасимов[185] и так знал, кто и зачем подложил мне бомбы!
– Но зачем начальнику охранки взрывать ваш дом, рисковать не только карьерой, но и свободой? – недоверчиво поинтересовался Лавров.
– Просто вы, видимо, не в курсе предшествующих событий и подробностей, Владимир Николаевич! В свое время я неоднократно предупреждал государя об опасности «безобразовской» авантюры в Корее. О том, что это может привести к войне с Японией. Когда я понял, что в авантюру замешан и брат царя, что лесная концессия в Корее находится под высочайшим патронажем, я не побоялся поднять шум в печати, вынес вопрос на заседание Государственной думы. И в результате, как вы знаете, попал в опалу, был снят с поста министра финансов. Но из политики не ушел. И продолжил свои попытки спасения России. Спасти же ее может отнюдь не самодержавие, а конституционная монархия. Будем откровенны, господин полковник: Николай II просто боится меня! Ему внушили, что я пробиваюсь в диктаторы, покушаюсь и на основы самодержавия, и на него лично!