Аферист

У губернатора оказалась дочь Каролина, ровесница Алены. Она тут же увела ее в свои покои. И через час жена появилась в темно-рубиновом платье. Обнаженные плечи прикрыты полупрозрачным шарфом. Коса уложена на голове.

Алена улыбнулась, показались задорные ямочки на щеках, и крутанулась вокруг себя. Я даже замер — настолько обворожительной она была. Только бы не ляпнула чего этакого, дворянка новоиспеченная.

Около одиннадцати вечера позвали на ужин. Во главе стола сидел сам губернатор. Умные внимательные глаза видели, казалось, нутро каждого человека. Легкая полуусмешка в светлые небольшие усы заставляла думать, что он про тебя все знает.

Не так много народу собралось за столом. Но Каролина была, сидела вместе с Аленой, которую называла Хелен. Нас представили. Все целовали Алене ручку, я хмурился и раскланивался.

Стол был не самый праздничный, но и не перекус. Все пили разные наливки, служанки подкладывали куски кур и гусей, паштеты, холодные закуски. На десерт фрукты: персики, яблоки, груши, сливы, арбузы, орехи в сахаре.

Довольно много экзотики для центральной России здесь выращивают в собственных оранжереях. Те же персики, южные сорта груш и слив. Арбузы, дыни, сухофрукты везут по Волге. Удивило, что даже в самых провинциальных магазинах можно купить апельсины.

Ужин закончился, когда Баумгартен пригласил всех на ликер и кофий в свой кабинет. Я переглянулся с Аленой, она кивнула, мол, все в порядке.

— Итак, господа, — Карл Иванович затянулся длинной раскуренной трубкой, — завтра встреча со столичными гостями. Корю себя за то, что не отложил всех дел и не познакомился раньше с нашими героями. Вы, значит, помещик Зарайский?

— К вашим услугам, ваше превосходительство, — кивнул я.

— А это тот самый доктор, который провел операцию, — поглядел он на Петрова.

— Если быть точным, то операцию провел Андрей Георгиевич, — поправил очки Сергей.

— Мне дали подробный доклад. Но у нашего первооткрывателя нет ни медицинского звания, ни научной степени. Это мне важно и интересно его знать. А вот лейб-медику лучше давать объяснения лицам, занимающим определенные должности. Тем более, вы сами уже удачно проводите такие операции. Как считаете, Андрей Георгиевич?

— Полностью с вами согласен, ваше превосходительство. Они прибыли с официальным визитом, вот и принять их следует подобающе. Но мне бы не хотелось всю тяготу сваливать на Сергея Павловича.

— Конечно, подсказать, поддержать — долг всех нас. Из хирургов там Буш. Очевидно, с ним и будете общаться по медицинской части. Наша задача произвести достойное впечатление на Виллие, потому что он будет докладывать Государю о поездке. И на Мудрова. Сами знаете, почему. Не думайте, что я пытаюсь принизить чьи-то заслуги. Отнюдь. Я думаю лишь о том, услышат в Петербурге. А с со своими мы и сами разберемся, по-домашнему. Есть предложения? Андрей Георгиевич, вам слово, как зачинателю метода.

— Предлагаю определить мне роль ассистента. Знаю, что Сергей Павлович будет спорить, но лично прошу его не артачиться. Для дела так будет правильно и гармонично.

— Вот и славно. Еще есть мнения? Сергей Павлович?

— Если так нужно, то я возьму на себя такой труд. Но только относительно показа здесь, в Костроме.

— Конечно, здесь. Никаких допросов не допустим. Прекрасно, с этим определились. Завтра может статься, что будет недосуг. Прошу почтенного господина Веретенникова рассказать нам о состоянии дел, в которых мы Волею Божией участники. И в коих зачинателем опять же господин Зарайский.

Веретенников огладил бороду и начал весьма толковый доклад по существу. Завод по производству резины в Костроме почти построен. Весь каучук скупается. Заказов на год вперед. Прислали письма иностранные фирмы Англии, Франции и Германии с просьбой обучения мастеров. Пресечены попытки промышленного шпионажа. С булавками тоже все прекрасно. Патент на русскую булавку согласован. Партии товара расходятся. А он, Веретенников, для дохтуров лабораторию обставляет. Чтоб, значит, еще что придумали. И готов выкупить права на патент, в счет, так сказать, будущих заслуг.

Петров хотел было возразить, но я наступил ему на ногу, кивнул и поймал удовлетворенный взгляд губернатора. Не надо нам никаких трений и торговли за это. Мне нужна свобода действий и прикрытие. Пусть берут, чего хотят. До моего все равно не доберутся.

Совещание закончилось. Пошли в покои.

— А вы очень умный молодой человек, — подошел ко мне Баумгартен, — мне понравились. Надеюсь, ваши идеи не иссякнут в будущем.

— Такие надежды нельзя не оправдать, Ваше Превосходительство, — улыбнулся я.

— Зовите меня Карлом Ивановичем. И храни Вас Господь.

На следующий день мы направились в больницу при монастыре. Все вычищено, белье поменяно. Гости важною толпой осматривают палаты, операционную. Это они из вежливости. Мы присоединились к толпе, но она вдруг организовалась и раздвинулась, оставляя нас в середине.