Аэтерум

До безумия напуганная девушка очертя голову бежала вперед и вдруг, прямо на ее пути образовался огромный булыжник, покрытый мхом и серым налетом прошлого. Она изо всех сил налетела на большую каменную глыбу, споткнулась и упала в мокрую землю, пачкая грязью лицо и тело. Вырывая руками и ногами почву из-под себя, бедняжка на четвереньках рванула дальше, пытаясь спастись от надвигающейся опасности, но было уже поздно. По спине пробежал жгучий холод смертельного Рока. Дыхание неведомой сущности обдало все тело и пронзило до самого мозга костей. До сих пор было не понятно, что это за существо. Было ли оно материально, или может это лишь некая потусторонняя тень, но совершенно точно ясно, что оно не имело определенной формы и зловоние, исходившее от него точно адское. Как только жертва почувствовала прикосновение всепожирающей тьмы, воздух пронзил громкий, впитавший в себя весь ужас и страх невинной души, крик. Весь лес содрогнулся и жалобно взвыл ветер, когда этот душераздирающий вопль вырвался из груди и громовым раскатом взорвался над кромками деревьев, разлетаясь по округе.

Сильвия резко отдернула голову от мягкой подушки. Она лежала на широкой кровати в темной комнате, часть которой освещал лунный свет, падающий через большое окно. Зеленый циферблат небольших электронных часов, которые ютились на металлической тумбочке, показывал ровно три часа утра. Девушка, протерев глаза после нежеланного пробуждения, уселась на краю кровати:

– Надо же, – тихим шепотом, сама с собой, заговорила Сильвия, – как вообще может сниться подобное?

Она, посмотрев на часы, тяжело вздохнула и поднялась на ноги. Сонная мгла постепенно развеялась, и встревоженная бедняжка окончательно вернулась из царства Морфея.

Надо сказать, что Сильвия была самой обычной, заурядной девушкой двадцати пяти лет, которая усердно трудилась иммунологом в огромном десятиэтажном здании, где при входе красовалась вывеска «Центральный Госпиталь Сативик-Хеис». Эта работа очень нравилась ей, ибо тут она могла в полной мере помогать людям, о чем и мечтала с самого детства. Сильвия росла в великолепной семье, где из нее воспитали отзывчивого, доброго и целеустремленного человека. Поэтому ничуть не странно, что она выбрала именно профессию врача. Уже в семнадцать лет она окончила старшую школу и пошла в медицинский колледж, после чего к двадцати пяти годам смогла очень неплохо разобраться в своей специальности и стать настоящим профессионалом. Сильвия была самым молодым врачом в Сативик-Хеис, который получил разрешение на независимую практику. Все коллеги и друзья очень любили ее, и никогда ни при каких обстоятельствах не могли сказать о ней и единого плохого слова. Жизнь и карьера молодой девушки стремительно летели в гору, и счастливые деньки сменялись очередными светлыми и радостными днями.

Не взирая на кошмарный сон, который так дерзко, с насмешливой злобой, пробудил Сильвию ранним утром, сегодняшний день ничем не отличался от предыдущих. Он был такой же яркий, добрый и позитивный как раз под стать веселой и радостной персоне. По обыкновению в будние дни Сильвия с самого утра выпивала чашечку крепкого кофе и, попрощавшись с сестрой, садилась в свой электромобиль «Ангем» голубого цвета и отправлялась в госпиталь нести службу во благо людей. Машина несла владелицу по широкой дороге, залитой приветливыми лучами теплого солнца. Высокие пальмы по краям тротуаров бросали причудливые тени на раскаленном асфальте. Исполинские небоскребы теснились по обоим краям широкого проспекта. Их зеркальные окна отпускали разноцветные блики, как бы радуясь очередному солнечному дню. Промеж этих гигантов ютились зеленые парки, обильно засыпанные разномастными фонтанами, каждый из которых представлял собою настоящее произведение искусства в стиле модернизм. Большие, ухоженные пруды окружали выложенные из красного камня аллеи с разбросанными деревянными лавочками, которые укрывались под тенью заботливых деревьев. По веткам прыгали суетливые белки; они прогоняли от своих уютных домиков проказливых птиц, норовивших украсть у соседей запасы пищи. Парки были наполнены бегающими детьми и их бодрыми родителями. Сативик-Хеис жил, дышал и пульсировал подобно живому существу, по венам которого протекало бесконечное множество людей и их транспортных средств, спешащих каждый к своему месту назначения.