Адриан ГОЛДСУОРТИ

Готы одержали великую победу, но в перспективе это никак не улучшило их положения: им следовало вести переговоры с императором, а не убивать его. Они попытались развить успех, предприняв натиск на Адрианополь, надеясь захватить запасы продовольствия, а также императорскую казну. Но Валент оставил достаточно войск, чтобы отразить любой натиск; попытки нескольких изменников сдать город врагу также были предотвращены. Через некоторое время Фритигерн и его воины переместились к Константинополю, создавая угрозу для самой столицы. К ним присоединились дополнительные силы — разбойничьи отряды, включавшие группы аланов и гуннов. Но даже теперь его армию охватил благоговейный страх при виде громадного города — он уже превышал своими размерами все прочие, за исключением Рима, Антиохии и Александрии. Их также тревожили внезапные нападения сарацинской кавалерии. Аммиан Марцеллин рассказывает, что один из этих всадников, полунагим бросившийся в битву, перерезал готу горло и, по-видимому, начал пить кровь убитого. Фритигерн и его люди, находясь под большим впечатлением, вернулись к обычной практике сохранять «мир со стенами». Готы действовали совместно во время сражений — хотя более чем вероятно, что это касалось не всех отрядов — но по-прежнему оставались разделены на множество отдельных групп, находившихся под властью разных вождей. Это, как и знакомая проблема продовольствия, означало, что вскоре они рассеются, разъехавшись по провинции в поисках пищи и добычи*.

Когда слух о катастрофе при Адрианополе достиг других провинций, всех охватил страх. По всей стране группы готов были разоружены местными властями; если же они также решали оказать сопротивление, их уничтожали; то там, то здесь начиналась резня. В течение некоторого времени Гра- циан фактически являлся властелином целого мира, так как его младший брат по-прежнему был слишком мал, чтобы править самостоятельно. В течение нескольких месяцев — вероятно, в начале 379 года — он провозгласил недавно назначенного magister militum по имени Феодосий августом восточных провинций. Отец Феодосия, носивший то же имя, прибыл из Испании и сделал блестящую карьеру при Валентиниане, одержав победы в Британии и Африке. Именно он разоблачил злодеяния Романа. Однако в 375 году император осудил и казнил старшего Феодосия. Случившееся могло быть вызвано местью сторонников Романа или стало результатом обычной клеветы со стороны придворных и паранойи императора. Сын был отстранен от службы, но к моменту битвы при Адрианополе вполне мог вернуться. Вскоре он получил пост командующего и выиграл небольшое сражение на Дунае. Вероятно, при восточном дворе у него имелись сильные сторонники. Но было ли его назначение делом рук Грациана или нет, эти двое продемонстрировали, что действительно могут работать вместе[379].

Наиболее неотложной задачей стало восстановление армии. Феодосий, в отличие от своего отца, не проявил себя в полной мере как военачальник, но, несомненно, был выдающимся организатором. Людей удалось найти, задействовав целый ряд источников живой силы; Феодосий издал ряд строгих законов против уклонения от призыва, членовредительства с целью избежать службы и дезертирства. Численность армии увеличилась, но многие из вновь призванных еще не прошли должного обучения, да и на остальных тоже вряд ли можно было положиться. Римляне продолжали использовать прежнюю стратегию: они тревожили отдельные группировки готов, блокировали их передвижение и не давали добывать провиант. Попытка более решительного нападения закончилась неудачей: колонна, возглавляемая самим Феодосием, понесла тяжелые потери[380].

За несколько лет римляне истощили силы готов, которые то и дело попадали в засады и становились жертвами внезапных нападений. Отдельные отряды сдались; часть готов Гра- циан расселил в Италии. Детали этих кампаний остаются нам неизвестны: к сожалению, рассказ Аммиана Марцеллина заканчивается на том, что произошло через несколько месяцев после Адрианополя, а аналогичным нарративным источником по истории событий вплоть до VI века мы не располагаем. В конце концов в 382 году все готы, остававшиеся на территории империи, сдались. Фритигерн не упоминается, и вполне возможно, что он умер или был убит, как и часть его соплеменников. В итоге готы получили многое из того, о чем первоначально просили: их поселили во Фракии и на прилегающих территориях вдоль Дуная. Конкретные детали договора активно обсуждаются исследователями, но мы сейчас не станем их рассматривать. Достаточно сказать, что отчаянное сопротивление готов привело к тому, что условия их расселения оказались куда более выгодными, нежели это обычно бывало. Их вожди в значительной мере сохранили власть и, вероятно — пусть на практике, а не формально, — до некоторой степени пользовались автономией в вопросах местного правления[381].