Читаем Адриан полностью

Брут и Кассий со товарищи убийством славного диктатора любезную их сердцам республику не спасли, но планы Цезаря, понятное дело, ушли вместе с ним в небытие. Буребиста скоро тоже погиб от рук своих же соратников, а с Парфией при Августе удалось наладить вполне добрососедские отношения. Траян полагал, что настало время к заветам Цезаря вернуться. Тем более что поход за Дунай, где соседом римлян являлось новое северофракийское государство — царство даков царя Децебала, стал действительно актуальным и необходимым.

Если предполагаемый поход Цезаря против Буребисты планировался как сугубо превентивный, предупредительный, на случай, если во время грядущего великого похода на парфян геты вздумают напасть на владения Рима, то война Траяна с даками имела свои вполне серьёзные причины. Напомним, что дакийский царь Децебал с самого начала своего правления сильно досаждал Империи. Как только в 85 году он стал правителем царства Дакия, он тут же совершил вторжение в римскую провинцию Мёзия. Наместник Мёзии консуляр Оппий Сабин двинулся навстречу варварам во главе V Македонского легиона, но в сражении с даками потерпел жестокое поражение и сам погиб. Высланный Домицианом в помощь IV Флавиев легион к местам боевых действий не успел. Варвары ко времени его подхода успели жестоко разорить ряд городов и сёл и, собрав добычу и уведя множество пленных, спокойно ушли за Дунай.

Конечно, такое вторжение даков, римлянами, кстати, ничем не спровоцированное, поскольку никаких обид со стороны Рима Дакия до сей поры не знала, требовало справедливого возмездия. В следующем, 86 году Домициан сам отправился в Мёзию. Вторжение в Дакию он доверил префекту преторианцев Корнелию Фуску. Назначение многозначительное: префекты претория не раз в римской истории играли роль второго лица в Империи. К примеру, Сеян при Тиберии. Более того, Корнелий Фуск изначально сопутствовал Веспасиану в его борьбе за высшую власть, а значит, был одним из тех, чьими трудами на Палатине утвердилась династия Флавиев, чьим третьим уже по счёту представителем был Домициан. В распоряжении Фуска в его задунайском походе было несколько легионов с сопутствующими частями ауксилиариев, а также подчинённые лично ему преторианские когорты — императорская гвардия, можно сказать. Но опыта войн с варварами у префекта претория не было, да и театр боевых действий в Южных Карпатах был римлянам не знаком, а учитывая скороспелость вторжения, вообще не изучен. Более того, даки замечательно искусно разыграли ложное бегство с поля боя. Римляне, уже вообразившие себя победителями, в жажде окончательного мщения опрометчиво углубились в открывшееся их взорам ущелье. А вот тут-то и начался настоящий бой, в каковом даки, расположившиеся главными своими силами на склонах, заполучили все возможные преимущества.

Разгром оказался полным. Погиб сам Корнелий Фуск. Что много ужаснее, был истреблён варварами целый легион, чьё знамя, орёл легиона, досталось ликующим варварам. Погиб Legio V Alaudae — V легион Жаворонков. Это был легион, основанный самим Гаем Юлием Цезарем в ходе гражданской войны 49–45 годов до Р. Х. Позднее он был дополнен вспомогательными войсками, ранее набранными Цезарем в завоёванной им Галлии. Эти войска соединили в 43 году до Р. Х. в самостоятельный легион, получивший галльское название Alaudae — «Хохлатые жаворонки». Затем V легион и «Жаворонки» были объединены в одно боевое соединение, получившее двойное название: V легион Жаворонков. Сочетание номера и названия легиона до этого события было неслыханным явлением. Только после смерти божественного Юлия оно получило распространение[111].

Гибель двух полководцев, боевые потери одного и гибель другого легиона — это для Рима было уже слишком. Теперь надо было готовить настоящий боевой поход, дабы распоясавшиеся варвары поняли наконец, с какой силой они столкнулись. Сам Домициан, правда, отправился в Рим, но отдал перед этим толковые распоряжения. В Мёзию прибывали и прибывали римские войска, а разведка римлян, наученная столь горьким опытом, тщательно наблюдала за передвижениями даков и подробно изучала места будущих сражений.

Новым командующим стал консуляр Теттий Юлиан. Этот многоопытный доблестный воин сумел наконец-то показать зарвавшимся варварам всю истинную мощь римского оружия, римского военного искусства. Разведка на сей раз сработала отменно. Римская армия сумела обойти войска Децебала, сосредоточенные на Дунае, где даки уже дерзко расположились на южном, римском берегу великой реки. Теттий Юлиан вторгся со своими легионами вглубь Дакии и подошёл к крепости Тапа, расположенной к западу от столицы царства Сармизегетузы. Победа римлян оказалась полной. Даки понесли большие потери и обратились в бегство.

Перейти на страницу:

Все книги серии Жизнь замечательных людей

Газзаев
Газзаев

Имя Валерия Газзаева хорошо известно миллионам любителей футбола. Завершив карьеру футболиста, талантливый нападающий середины семидесятых — восьмидесятых годов связал свою дальнейшую жизнь с одной из самых трудных спортивных профессий, стал футбольным тренером. Беззаветно преданный своему делу, он смог добиться выдающихся успехов и получил широкое признание не только в нашей стране, но и за рубежом.Жизненный путь, который прошел герой книги Анатолия Житнухина, отмечен не только спортивными победами, но и горечью тяжелых поражений, драматическими поворотами в судьбе. Он предстает перед читателем как яркая и неординарная личность, как человек, верный и надежный в жизни, способный до конца отстаивать свои цели и принципы.Книга рассчитана на широкий круг читателей.

Анатолий Житнухин , Анатолий Петрович Житнухин

Биографии и Мемуары / Документальное
Пришвин, или Гений жизни: Биографическое повествование
Пришвин, или Гений жизни: Биографическое повествование

Жизнь Михаила Пришвина, нерадивого и дерзкого ученика, изгнанного из елецкой гимназии по докладу его учителя В.В. Розанова, неуверенного в себе юноши, марксиста, угодившего в тюрьму за революционные взгляды, студента Лейпцигского университета, писателя-натуралиста и исследователя сектантства, заслужившего снисходительное внимание З.Н. Гиппиус, Д.С. Мережковского и А.А. Блока, деревенского жителя, сказавшего немало горьких слов о русской деревне и мужиках, наконец, обласканного властями орденоносца, столь же интересна и многокрасочна, сколь глубоки и многозначны его мысли о ней. Писатель посвятил свою жизнь поискам счастья, он и книги свои писал о счастье — и жизнь его не обманула.Это первая подробная биография Пришвина, написанная писателем и литературоведом Алексеем Варламовым. Автор показывает своего героя во всей сложности его характера и судьбы, снимая хрестоматийный глянец с удивительной жизни одного из крупнейших русских мыслителей XX века.

Алексей Николаевич Варламов

Биографии и Мемуары / Документальное
Валентин Серов
Валентин Серов

Широкое привлечение редких архивных документов, уникальной семейной переписки Серовых, редко цитируемых воспоминаний современников художника позволило автору создать жизнеописание одного из ярчайших мастеров Серебряного века Валентина Александровича Серова. Ученик Репина и Чистякова, Серов прославился как непревзойденный мастер глубоко психологического портрета. В своем творчестве Серов отразил и внешний блеск рубежа XIX–XX веков и нараставшие в то время социальные коллизии, приведшие страну на край пропасти. Художник создал замечательную портретную галерею всемирно известных современников – Шаляпина, Римского-Корсакова, Чехова, Дягилева, Ермоловой, Станиславского, передав таким образом их мощные творческие импульсы в грядущий век.

Аркадий Иванович Кудря , Вера Алексеевна Смирнова-Ракитина , Екатерина Михайловна Алленова , Игорь Эммануилович Грабарь , Марк Исаевич Копшицер

Биографии и Мемуары / Живопись, альбомы, иллюстрированные каталоги / Прочее / Изобразительное искусство, фотография / Документальное

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии