Adrenalin trash

— А это далеко? — спросила Василиса.

— Нет, — сказал Андрей. — Минут десять.

— Слушай, — сказала Василиса, когда они встали с лавки, оставив после себя два смятых пакета, — а у друга твоего свободно сегодня?

Андрей посмотрел на Василису и, сам не зная почему, решил соврать:

— Нет. Было бы свободно, разве сидели бы тут.

— Понятно, — сказала Василиса.

На ее лице отразились одновременно сожаление по поводу того, что у друга занято, и радость от того, что они не стали бы тут сидеть в противном случае. Андрею это показалось забавным. Он улыбнулся и в первый раз сам поцеловал Василису.

Дорога от парка до Цветного бульвара проходила по темным безлюдным местам, разжиться алкоголем здесь было негде. По пути они миновали памятник адмиралу Ушакову, устало разглядывавший несущиеся мимо машины, потом прошли через темный сквер, где Андрей в очередной раз справил малую нужду. Потом шли мимо реставрируемого дома по деревянной галерее. У выхода из галереи им встретилась группа грустных узбекских строителей, которые, видимо, ждали автобуса после завершения нелегкой трудовой вахты. Потом был еще один парк и бюст генерала времен Великой Отечественной войны, фамилия которого не ассоциировалась с изученными в школе громкими победами русского оружия. Василиса почти всю дорогу рассказывала о недавнем своем знакомстве с мальчиком, оказавшимся лейтенантом ФСБ. Мальчик упорно настаивал на анальном контакте, но Василиса так и не согласилась. Как оказалось, эта форма любви ей совершенно незнакома и чужда. Андрей уже привычно кивал и вставлял короткие реплики. Он ненадолго задумался над тем, как будет Василиса потом представлять его новому своему спутнику. Однажды у меня был парень, который не помнил, как со мной переспал.

Он настолько свыкся с тем, что слова Василисы не требуют развернутых ответов, что слегка растерялся, когда, уже совсем недалеко от Цветного бульвара, она вдруг поинтересовалась его музыкальными вкусами. Они как раз нырнули под широкую эстакаду. Кусок дома, видневшийся впереди, был богато иллюстрирован улыбчивыми афишами. Андрей, музыкальные пристрастия которого были размытыми, просто прочитал пару названий с этих афиш.

— То есть ты не металлист? — спросила Василиса.

— Нет, — ответил Андрей, хохотнув.

— Это хорошо, — сказала Василиса. — А то был у меня парень-металлист…

Все встало на свои места.

Цветной бульвар показался ослепительно ярким после темных скверов. Когда эстакада осталась позади и открылась панорама одного из самых известных кусочков Москвы, Андрей даже слегка прижмурил глаза.

— Пришли, — сказал он.

— Куда теперь? — спросила Василиса. В голосе ее звучала счастливая покорность, слегка напугавшая Андрея.

— Надо догнаться, — сказал он, негромко рыгнув. Это действие придало уверенности в собственных силах и завтрашнем дне.

Андрей на самом деле ничего такого не хотел, но так уж получилось, что рядом оказался магазин самообслуживания. Он был совсем маленьким, и владелец вполне мог обойтись стандартными витринами-холодильниками и нерасторопной продавщицей, но, видимо, не в меру развитое тщеславие заставило его установить в тесном помещении турникет с игрушечным «кирпичом» и кресло с охранником недалеко от входа. Войдя внутрь, Андрей сразу почувствовал знакомое сосание в животе. Он отпустил руку Василисы, быстро пошел вдоль полок с алкоголем, и через несколько секунд у него возникло ощущение, что в магазине их ждали. На средней полке, примерно на уровне груди, в дальнем от входа конце зала рядом стояли банки с «Отверткой» и «Ред Буллом», напитком, с которого начиналась адреналиновая карьера.

— Ну, как обычно? — спросила Василиса, встав у Андрея за спиной и обхватив его талию.

— То есть? — спросил Андрей, испугавшись, что прошлой ночью посвятил Василису в самые темные тайны своей жизни.

— По «Отвертке», — сказала Василиса.

— А, — сказал Андрей, соображая, как бы добыть несколько секунд одиночества. — Да. Иди пока к кассе, хорошо? Очередь займи. Я сейчас подойду.

— Хорошо, — сказала Василиса. В голосе ее скользнуло удивление, но Андрей не стал обращать на это внимания.

Когда Василиса скрылась за стеллажом, он быстро посмотрел в сторону входа. Ни охранник, ни зеркало не были видны. Андрей сунул две банки «Ред Булла» в карманы, потом взял по «Отвертке». Выброс природного стимулятора вызвал секундную ясность мысли. Андрей одновременно подумал о том, что маленькая площадь магазина делает акцию более сложной и почетной, и о том, что удваивание приобретений, легальных и не очень, успело стать привычкой. Впрочем, почти сразу вернулось пьяное благодушие, и, выйдя к кассе, Андрей не испытывал почти никаких эмоций. Сердце билось до обидного ровно. Андрей понял, что уже перешагнул на следующую ступень, когда выносить банку надо не для того, чтобы получить острые переживания, а просто потому, что иначе уже нельзя. Пути назад, видимо, не было, и от этого стало немного грустно.