Adrenalin trash

В метро было многолюдно, и на контрасте с пустой электричкой это ощущалось особенно остро. Апельсиновый вкус купленного на вокзале коктейля принес в мыслительный процесс пошлую игривость. Дежурная ассоциация толпы с людским морем всплыла из загаженных глубин подсознания. Причем ассоциация, вроде бы основательно затертая, оказалась на удивление яркой. Когда Андрей ступил на ленту эскалатора, его стало слегка покачивать. Приписать это действию алкоголя было нельзя — даже для третьего дня было выпито совсем немного, и Андрей решил, что виновата во всем его впечатлительность. Сфокусированная сводчатыми потолками энергия коллективного сознания придавала мыслям новую силу, и где-то на полпути до платформы возникло неприятное ощущение, что эскалатор приводит в движение не покоренное человеческим гением электричество, а желание окружающих как можно скорее попасть к пункту назначения. Конкретным выразителем этого желания была пристроившаяся за Андреем плотно сбитая старуха в пуховом платке. Наверху, в толпе у эскалатора, она постоянно подталкивала Андрея в поясницу, давая понять, что времени у всех в обрез, а теперь неприятно сопела над ухом, время от времени принимаясь звенеть мелочью. Андрей подумал, что старуха не может просто выбраться на прогулку — у нее должны быть какие-то дела. Рюкзака с пустыми бутылками не было, поликлиники по воскресеньям закрыты, а детям и внукам принято возить гостинцы. Учет этих факторов привел к мысли о том, что старуха зарабатывает попрошайничеством. Пораженный собственной проницательностью, Андрей обернулся и чуть не упал, потому что путешествие как раз подошло к концу. Неловко перепрыгнув через жующую ленту эскалатора железную челюсть, он быстро пошел вперед, огибая двигавшихся со средней скоростью горожан. Почему-то не хотелось, чтобы старуха сунула под нос сложенную лодочкой морщинистую ладонь, а так как ехать было совсем недалеко, отгородившись от старухи парой вагонов, можно было избежать неприятной перспективы.

Поезд как раз стоял у перрона, и желание взглянуть на часы утолить не удалось. Подхваченный мощной приливной волной, Андрей оказался в вагоне, зажатый с одной стороны пузатым мужчиной, испускавшим волны перегара, а с другой — серьезным мальчиком в кожаной куртке. Мальчик недобро поглядывал на Андрея и локтем отгораживал от него девочку в светлом пальто. Вид счастливой пары вызвал привычную меланхолию, но потом Андрей вспомнил, что скоро будет таким же обладателем спутника противоположного пола. Подбодренный этой мыслью, он поднес ко рту банку с коктейлем. В этот момент поезд тронулся, мальчик в кожаной куртке покачнулся, толкнул Андрея под локоть, и коктейль, вместо того чтобы попасть Андрею в рот, пролился на плечо пузатому мужчине. Тот, словно по команде, стал громко и как-то основательно ругаться, но Андрей, вместо того чтобы вступать в сражение, просто хлебнул из еще не опустевшей банки, не обратив внимание даже на толкнувший его в бок кулак.

Выбравшись из поезда через две остановки, Андрей перевел дух. Часы над тоннелем показывали пятьдесят минут пятого. Банка успела опустеть только наполовину (вспомнилась известная библейская история). Усмехнувшись, Андрей вышел с платформы в зал, присел на корточки возле одной из колонн и стал убивать десять ненужных минут, или, как их называл журналист из запомнившейся навсегда старинной телепередачи, шестьсот секунд.

Убийство времени — дело серьезное и даже немного страшное. Всю сложность этой проблемы Андрей оценил в прошлом году, на лекции по химии. Знакомых, с которыми можно было бы разыграть партию в точки или перекинуться парой анекдотов, рядом не было. Обычно в таком случае Андрей внимательно слушал лектора, используя по максимуму естественную страсть к познанию и зарабатывая авторитет вопросами по существу. Однако преподавательница химии, помимо шикарной воздушной прически, поднимавшейся над немолодой головой пушистым нимбом, отличалась уникальным тембром голоса. Ее речь почти мистическим образом вызывала сильнейшую сонливость. Слушать внимательно не было никакой возможности. В итоге Андрею пришлось развлекаться написанием матерных стишков на парте, разглядыванием затылков однокурсниц — он, как обычно, сидел на заднем ряду — и размышлениями о природе происходящего. Эти-то размышления и привели к пугающему открытию. Двигаясь по рельсам железной логической дороги, Андрей очень скоро пришел к неприятному, но совершенно неопровержимому выводу. Желание убить время оказывалось тождественно желанию хоть немного приблизить смерть (да и в самом названии занятия крылся намек на подобную трактовку). Мысль эта настолько взволновала Андрея, что оставшаяся часть лекции пролетела совсем незаметно. Тем самым время было убито, но это не обрадовало.

Теперь все случилось менее драматично. Мрачные размышления были прерваны появившимися в поле зрения женскими ботинками и узкими джинсами с несколькими светло-коричневыми пятнами — на улице было очень грязно.

— Привет, — сказала Василиса.