Читаем Адмирал Ушаков. Том 1, часть 2 полностью

и каждому по долгу, кому об чем следует, давать наставление.

Весьма часто случиться могут надобности брать рифы и делать

разные обороты в виду и в близости неприятеля, на таковые

679

случаи потребны во всем отличная исправность, скорость и

аккуратность всякого действия. Посему и паки напоминаю:

офицеров и служителей стараться во всем обучениями довести до

совершенства. Я намерен при удобных временах по нескольку часов

быть сам на каждом корабле и фрегате и приказать для пробы

производить разные действия пушками и парусами, о чем благо-

временно сим господ командующих и известить имею.

Вице-адмирал Федор Ушаков

§ 1

Для налитйя пресной воды по необходимой во оной

надобности подошел я с эскадрою в близость к Севастополю, но

худая погода, ветр и волнение исполнению препятствуют, а

притом обложившиеся кругом горизонта густые и черные облака

наводят сомнение от жестоких крепких ветров; для сего и дабы

скорее и удобнее получить на эскадру потребное количество

пресной воды, намерен я войтить на рейд Севастопольский.

Рекомендую господам командующим налитием оной порожние

бочки поспешить, как наискорее, приказать беспрерывно оные

наливать днем и ночью, ибо я и малейше замедлить не желаю

и чрез два или три дня непременно стараться буду следовать

на море к выполнению данных мне повелений.

Вице-адмирал Федор Ушаков

§2

Корабль 74-пушечный № 1 оказал в форштевне в шпунтах

немалую течь. Господину командующему рекомендую со оным

подойтить к пристани и все, сколько потребует надобность, из

носовой части корабля перенесть к корме и на средину корабля

и, облегча носовую часть, стараться худости поправить

благонадежно, сию потребность исправить, как наискорее, работая день

и ночь, во оное ж время и пресную воду в бочки налить, выйтить

к эскадре и рапортовать.

Вице-адмирал Федор Ушаков

С эскадрою пяти кораблей, двух фрегатов, одним репетичным

и одной кирлангичею, исполняя высочайшее его императорского

величества повеление, обращаясь ежедневно в практике и

эволюции разных движениев для приобучения офицеров и

служителей, обошед Таврические берега, касаясь на вид острова

Тендры, берегов Очаковских и Одессы и оттоль возвращаясь в

таковых же беспрерывных движениях, подошед к Севастополю,

вчерашний день вечером вошел на Севастопольский рейд для

налития пресной воды по необходимой в ней надобности,

которою денно и нощно приказал я с поспешностью порожние бочки

налить и, нимало не медля, имею следовать на море, о чем

вашему высокографскому сиятельству сим и донесть честь имею.

Всевысочайшее повеление вашего императорского величества,

объявленное мне письмом минувшего мая от. 18 числа от генерал-

адъютанта Кушелева, на сих днях я с глубочайшим благоговением

получил, в котором предписано: ваше императорское величество,

высочайше указав Адмиралтейств-Коллегий истребовать

чертежи, по коим построены вновь корабли № 1 и «Захария и

Елисаветы» в Черноморском флоте, у коих шханцы с баком

соединены палубою, и, рассмотрев, не вредна ли таковая оных

постройка, ибо кроме того, что делает корабль высоким, валким

и стесняет дым по низкости своей в палубе, едва ли не будет

неудобна к действию пушками, немедленно донести вашему

императорскому величеству; также и мне повелено в нынешнюю

кампанию сделать в практике об оных замечание и какие

окажутся в построении сем выгоды и недостатки в подробности

обо всем донести вашему императорскому величеству и

рапортовать Адмиралтейств-Коллегий. Во исполнение сего

всеподданнейше доношу: при разных движениях эскадры заметил я, как

и есть действительно, оные два корабля по высокости своей про-

тив обыкновенных при брамсельном свежем ветре от валкости

наклоняются под ветр несравненно более, нежели все прочие

здешнего построения корабли и по замечанию моему

предвидеть можно, при таковых крепких брамсельных ветрах, при

каковых в прошедшее время имел я со флотом две баталии,

будучи у неприятеля на ветре, когда и обыкновенные корабли

много были наклонены на борт под ветр, сии два корабля

в таковое время нижней батареею действовать не могут и

должно будет ее закрыть; при действиях же обеими батареями

пушек дым в верхней палубе, стесняясь, гораздо более

препятствие делает, нежели на обыкновенных открытых кораблях.

Верхняя палуба в построении по узкости своей весьма стеснена

и при положении на нее росторов и по постановлении гребных

судов в управлении парусами делает заметное неудобство и за-

медлительность. При абордаже по тесноте палубы предвидится

неудобство, ежели неприятель какими-либо средствами и,

усилившись многолюдством, собьет при первом случае служителей,

может занять верхние люки и воспрепятствовать резервам

выходить наверх, чего на обыкновенных кораблях при открытых

палубах сделать не можно. Польза же оных кораблей, как

замечается, есть только та, что от соединения палубы с баком

прибавляет связью своей в верхней части крепость корабля,

но, напротив, по излишней высоте оные корабли боковую качку,

предвидится, иметь будут более обыкновенных, чрез что вред

в палубах от тягости пушек соответственно одно другому будет

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии