Адмирал Ушаков. Письма, записки

Остров Занте от французов освобожден и по установлении на нем правления до воспоследовавшей высочайшей конфирмации отдан в свободное распоряжение жителям, которые обоим командующим эскадрами с своей стороны дали свои прошения и обязательства о выполнениях, к тому касательных. Французский гарнизон состоял разных чинов четыреста сорок один человек, в том числе обер-офицеров — сорок семь. Из них осьмнадцать с женами и детьми отпущены на честное слово в их отечество в Анкону с обязательством, что они против России, Блистательной Порты и союзников их воевать и крепостей своих защищать противу оных не будут; прочие пленные все препровождены в полуостров Мо-рею, которые по договору должны быть содержаны безо всякой обиды и притеснения, добрым порядком. Для охранения города и крепости по желанию и усильной просьбе жителей оставил я в острове Занте начальником в крепости мичмана Васильева и с ним солдатского унтер-офицера одного, гренадер и фузелер десять, барабанщика одного, матроса одного, канонир двух, толикое ж число при одном офицере оставлено и с турецкой эскадры от командующего оною Кадыр-бея. В прочем под начальством означенного мичмана караул в городе, в крепости и на брандвахтенном судне содержан будет жителями острова, нарочно к тому выбранными. Пушек состоит в крепости: чугунных — двадцать восемь, медных полевых — пять, мортир разных малого калибра — шесть, гаубица медная — одна, на пяти батареях пушек чугунных — девятнадцать, медных большого калибра — две, гаубица медная — одна. Медная артиллерия, ружья и амуниция от солдат отобраны, взяты на эскадры, а чугунные пушки и прочие оставлены в крепости.

Осмеливаюсь всеподданнейше донесть вашему императорскому величеству: командующий российским десантом флота капитан-лейтенант и кавалер Шостак расторопным и исправным действием против батарей и управлением десанта против крепости выполнил повеления мои во всякой точности удачно с великой пользою, так что французы, бежавшие с батарей в крепость и находящиеся в оной, никаких распоряжениев своих и предприятиев исполнить не успели, объяты будучи страхом, отдались на договоре без бою и с нашей стороны безо всякой потери, чем показал себя отлично храбрым с неустрашимостью. В поданном ко мне рапорте рекомендует он в сем действии отличившихся ревностию и усердием лейтенанта Тизенгаузена, которому поручено было от него высаживать на берег десант, что он и выполнил с великой поспешностью, и советами своими к скорейшему взятию крепости подавал довольные способы, и во всех исполнениях оказал себя ревностным усердием с отличностию. Майор Иванов также при высадке десанта оказал себя расторопным и ревностным, содержал команду десантную в наилучшем устройстве и распоряжениях к побеждению неприятеля. Лейтенанты Навроцкой, Бакман, Метакса, баталионные капитаны Бричев и Кикин поступали с великим усердием и отличной ревностию, артиллерии лейтенант Ганфельд и мичман князь Шахматов возлагаемое на них поручение исполняли с отличным усердием и исправностию. Также и прочие офицеры и служители, равно и с турецкой стороны десантные войска, должность по знаниям своим исполняли весьма ревностно и расторопно, чем и заслуживают похвалу. Все действия и предприятия производимы мною обще с командующим турецкой эскадрою Кадыр-беем и общим согласием с усердием и ревностию, о чем сим всеподданнейше доношу.

Флаг, взятый с крепости, и знамя, с которым в оной находился гарнизон, равно и ключи крепости, не осмелился я препроводить через почту, а при всеподданнейшем рапорте моем представлю вашему императорскому величеству при первой верной оказии. Какого содержания письма жителей острова Занте поданы к нам и от меня обще с Кадыр-беем дано им письмо, на каком основании остается сей остров до воспоследовавшей высочайшей конфирмации, со оных точных копий всеподданнейше подношу.

С подлинным верно.

Вице-адмирал Федор Ушаков

ОРДЕР Ф. Ф. УШАКОВА ЛЕЙТЕНАНТУ А. М. РЯБИНИНУ О СОБЛЮДЕНИИ СПРАВЕДЛИВОСТИ ПРИ СБОРЕ ДЕНЕГ С МЕСТНОГО НАСЕЛЕНИЯ

27 октября 1798 г.

С откупщиком разных сборов Стефаном Фока расчет за его содержание сего октября по 20 число сделан и кончен, по которому остались должны ему разные люди, которые сих сборов не заплатили всего суммою до девяти тысяч пиастров. Счеты и списки по оным делам отданы Илье Звороно, и сбор оных денег поручено сделать ему, о чем от меня и к графу Константину Хорафе писано.