Адмирал Михаил де Рюйтер

Положение голландцев было для внезапного нападения невыгодным, так как вследствие перехода слабого до того времени ветра на юго-юго-восток и юго-запад, их строй пришел в беспорядок, чему немало способствовала неопытность коммерческих капитанов. Но начальники эскадр не находились во главе своих частей. Передача приказаний и восстановление строя осложнялись большим числом эскадр. При таких обстоятельствах Обдаму следовало несколько спуститься, чтобы выиграть время и исправить свой строй, но после сделанного ему упрека, а также вследствие перемены ветра, поставившего голландцев в невыгодное положение, он отчаялся и с рассветом приказал начать бой.

Беспорядок, в котором находился голландский флот, не мог быть сразу исправлен; после, в бою, это еще труднее было сделать: некоторые суда оставались под ветром, не будучи в состоянии принять участие в сражении, другие находились в таком положении, что маскировали огонь находившихся под ветром судов. Тяжесть боя несли на себе голландские флагманские корабли (их было 21) и небольшое число кораблей с испытанными в боях командирами. На некоторых судах даже не были вынуты дульные пробки из орудий.

Ход боя представляется следующим: голландцы под ветром на курсе запад-северо-запад, англичане на ветре идут на юго-юго-восток, оба флота на сходящихся курсах. В 3 часа начался бой. Голландцы несколько спускаются, так что флоты ведут контр-галсовый бой на большой дистанции, при чем многочисленные мелкие голландские орудия не достигают своими выстрелами противника, тогда как более тяжелые и дальнобойные английский пушки наносят противнику чувствительный вред. Лишь два особенно плохих английских корабля настолько ушли под ветер, что попали в линию голландцев и были ими взяты. Кортенар убит, его флагманский корабль, не спуская адмиральского флага, спустился под ветер.

В 6 часов оба флота поворачивают последовательно, и наступает перерыв боя. Затем они снова идут друг на друга и сходятся другими бортами. Обдам снова старается занять наветренное положение, но англичане идут так круто к ветру, что маневр не удается. Вторичное прохождение контр-галсами не дает ничего нового. Как только голландцы прошли, герцог Йоркский поднимает сигнал „повернуть все вдруг“, чтобы лечь на параллельный неприятелю курс и сделать бой решительным. Это перестроение несколько расстроило английскую линию, что, однако, не имело дурных последствий, аварий не было; но цель достигнута – оба флота на параллельных курсах, англичане на ветре.

Герцог Йоркский прибавил парусов; его „Ройял Чарльз“ быстроходное судно, тогда как корабль лорда Монтегю – тихоход, вследствие чего герцог со своей эскадрой оказывается впереди флота. В 10 часов флоты сближаются, начинается бой на близких расстояниях. Английский флот обступает со всех сторон голландцев, начинаются одиночные бои по всей линии. Преимущества англичан благодаря большому водоизмещению их судов и лучшей артиллерии несомненны, особенно выделяются в этом отношении трехдечные корабли. К невыгоде голландцев надо отнести беспорядок их строя. Все большее число судов следуют примеру корабля Кортенара, может быть, следуют за его флагом, уходя под ветер из обстрела неприятельской артиллерии.

Обдам еще больше спутал свою линию тем, что, следуя примеру герцога Йоркского, вышел вперед, чтобы стать головным. Англичане спускаются для уменьшения боевой дистанции, голландцы делают то же, так что оба флота идут рядом в бакштаг под малыми парусами. Произошло небольшое замешательство, когда английский главнокомандующий увидел, что идущий впереди флагманский корабль Лоусона сначала спустился под ветер, а потом снова поднялся. Густой пороховой дым мешал определить причину; чтобы в любом случае сохранить наветренное положение, герцог Йоркский приводит к ветру, вместе с ним приводит его эскадра, и удаляется несколько от неприятеля. Когда пришло известие, что Лоусон тяжело ранен, англичане снова повернули на противника».

Внезапно на глазах у всех «Конкордию» подбросило вверх и в тот же миг разорвало в клочья. Из пятисот членов экипажа не спаслось ни одного человека, включая и самого командующего. Оглушающий взрыв был слышен даже за шестьдесят миль в Гааге. О причинах внезапной гибели голландского флагмана гадали еще долго, однако, большинство склонялись к тому, что в раскрытую для подачи пороха дверь крюйт-камеры «Конкордии» влетело шальное английское ядро и решившее в одно мгновение судьбу многих сотен людей. Черный столб от взрыва корабля еще несколько минут висел в воздухе, а затем порывами ветра его разнесло над морем и смешало с клубами порохового дыма продолжавших огонь орудий. Теперь о существовании огромного корабля напоминали лишь плавающие на его месте деревянные обломки, да державшиеся за них несколько чудом уцелевших матросов.