Адин Штейнзальц отвечает на вопросы Михаила Горелика

Это могут позволить себе только государственные станции, и это совсем не характерно для радио. «Нормальное» радио предназначено для среднего идиота. Много примитивной музыки, упрощенные тексты, игры, реклама… Здесь случился пожар, там кража, министр — коррупционер, в центре города пробки. Главное — новости: их-то как раз все и слушают. В основном, в машинах.

— Все это так, но ведь есть интеллигентные программы, аналитика. И даже целые станции. Скажем, станция «Орфей» в России и «Коль ѓа-музика» в Израиле целый день передают классическую музыку. И никакой рекламы.

На радио есть, конечно, всякое. Но только какое место классическая музыка занимает в общей сетке вещания? Какой процент людей его слушает? Радио в принципе не может быть ориентировано на интеллигента.

— Тогда почему вы выступаете по радио?

Я отдаю себе отчет в том, что меня слушают не слишком многие. Однако все-таки больше, чем может вместить средний зал. Так что это имеет смысл.

— Арабские станции ведут передачи на Израиль?

Раньше вели; возможно, и сейчас ведут. Но неуспешно. Они совершенно не представляют себе израильскую психологию. И, кроме того, говорят на плохом иврите, их иврит вызывает смех. Их никто не слушает.

— Как китайское вещание на русском в моей юности. И в языковом, и в психологическом отношении это было смехотворно. А арабы израильское радио слушают?

— Арабский язык — второй государственный язык Израиля, и у нас, естественно, есть вещание на арабском языке. Оно адресовано в первую очередь израильским арабам и арабам, живущим в автономии, но его слушают и за границей. Арабы доверяют нам больше, чем собственным станциям. Относительно правдивости своих СМИ у них нет иллюзий. В 1967 король Хусейн[53] не поверил нашему радио, и это привело к трагическим для него последствиям. Во время Шестидневной войны наше арабское вещание было даже оперативней ивритского. Оно первым сообщило об уничтожении египетской авиации. — А что король думал о телевизионных репортажах с фронта — что это фальсификация?

У нас вообще телевидения тогда не было.

— То есть как это?!

А так. Оно после этой войны только и возникло.