Адажио

На столичном бульваре, забитом до отказа шатающимися овощами, было слишком шумно и до ужаса ярко. Музыка разносила хмельные умы в пыль, сверкающие огни превращали звёздную ночь в обитель обрядчиков и пору сектантов. Бетонный город, выдающий себя днём за принцессу, ночью превращается в тухлую тыкву. И нет ничего очаровательнее, чем бесконечные рекламные вывески и витрины, завистливые и любопытные взгляды, невразумительные действия и содрогания. В таком оголтелом окружении личное душевное искупление становится ненадобностью, а действительность – инородной текстурой.

Что касается жизнерадостной рекламы, подталкивающей скорее на суицид, чем на покупку товара, то она и подавно стала зеркальным отражением экономических ситуаций и тараканов в голове. Ещё вчера казалось престижным называть себя предпринимателем, изготавливать линию собственного продукта и всячески производить в этот мир благо и пользу. Но, покрутив школьный глобус для девятиклассников, можно понять, что активные действия и правильные глаголы всего лишь залог набитого кармана собственных штанов, а не сытости чужого желудка. Любое громогласное побуждение имеет свою цену, потому что никому нет дела до безжизненного чёрного континента или развалин соседнего города. Никому нет дела до перепуганного маленького мальчика с бездонными глазами и оружием в руках. Никому нет дела до воздушных мечтаний, пока они не завоняют чей-нибудь воздух. И если экранные идолы, проворачивающие крупнейшие финансовые сделки благодаря нищете и насилию, развивающие промышленность с помощью детского труда, накапливающие на счетах внушительные суммы (и спонсируя ими разнообразные благотворительные проекты, ибо вы бы не поверили), провозглашающие науку за цель, а деньги за средство, скандирующие цитаты великих учёных в топке с проблемой эволюции, похожей на пропаганду, при чём делают они это обязательно с пьедестала, – если эти идолы становятся для вас внушающим и восхитительным примером, то вы живёте в правильном мире и, скорее всего, успешно претендуете на беззаботную жизнь.

Человек проходил мимо очередной разукрашенной вывески нового фильма. Он остановился на мгновение, чтобы рассмотреть сей безобразный арт. Мужчины были одеты в латексные красочные костюмы, при этом их гримасы наводили на мысль, что костюмы на размер меньше. Большинство из них выдавали себя за немытых героев, что, несомненно, должны поражать сердца школьников и тех, кто в этом возрасте остался. Ещё на постере была сексуальная молодая девушка с цветными волосами в хвостик и в одних трусиках. Наверное, взгляды почитателей и разжиженная слюна теребились между её прекрасным личиком и упругими бёдрами – даже человек невольно отдался интиму где-то в глубине души, хоть и ничего не почувствовал, как того ожидали костюмеры этой соблазнительной леди.

Он продвинулся дальше вниз по узкой улице с односторонним движением и каменными домами. В одном из них он жил, вернее, растрачивал время на сон и разнообразные удовольствия, как-то: смотреть в салатового цвета стену, листать страницы затёртых книг, выслушивать стоны соседей, изредка включать ноутбук и щуриться перед экраном. Над столом человек повесил картину девушки с жемчужной серёжкой – она его успокаивала и моментами веселила. У него была двухкомнатная квартира, паутина в каждом углу, разбросанные вещи, ноты, зарядные устройства. В общем, с первого взгляда казалось, что это место лишено человека, но на самом деле оно было им заполнено.

Человек замер на входе, оглядывая и без того наскучивший вид жилья. Он снова видел голые стены, бледные радиаторы и пробивавшийся сквозь тюль лунный свет. Он осознавал, что это всего лишь обычная квартира, как и сотни других квартир, но что-то беспокоило его внутри, волновало. Будто он боялся, что это родное, но безжизненное место может отвергнуть его. Также он осознавал, что глубокая ночь – время пренеприятных и странных мыслей, поэтому укладывался спать немедля.

2

Рыжий пёс, нагадивший на лестничной площадке, царапал двери. Человек увидел в этих глупых глазах не только животную и гадкую жизнь, но и отпечаток грубой судьбы, поносившей облезлую морду по разнообразным прериям нещадности. Пока он задумчиво разглядывал печальное творение, пёс проявил смекалку и вбежал в комнату. Теперь человеку было жаль выгонять гостя, и он позволил ему задержаться, выдав порцию чего-то непонятного и съестного и закрыв его в ванной комнате.

Проплыв сквозь средоточие обособленных невольников, человек оказался в слегка припудренном грязью и людьми вагоне метро. Одна из наиболее нелепых ситуаций – поражаться быстротечности времени, при этом стоя в поезде и собирая беглые колкие взгляды. Додуматься своей изощрённой фантазией до подобной время растрачиваемой ахинеи мог только почётный мыслитель, презирающий общество. Людям некуда деть свой бесценный анализатор жизни, что они смотрят на потолок, поручни, ботинки, жёлтые зубы и приклеенную на окнах рекламу. И самое ироничное в том, что ты также глазеешь, словно первопроходец на аборигенов.