Адамово яблоко

 Павел объяснился, когда приехал. При этом, он был немногословным и тщательно подбирал выражения: Он ездит к другу, а интернет отключает, потому что Катька же сама говорит, что, проводя время с человеком, надо быть здесь и сейчас, а не пялиться в телефон. Катька, и вправду, так ему горит, когда он пишет ей, общаясь с семьей, например. Но говорит она так, потому что надо бы так делать. Только это не свойственно Павлу. А значит, он сейчас пытается её обмануть, объясняя причины своего поведения лживыми мотивами.

 Внезапная догадка пробежалась мурашками по всему Катькиному телу, от макушки до кончиков пальцев. И вопрос, который она задала Павлу, дался ей не просто. Но пора уже было объясниться:

– Ты спишь с ним?

 Павел сначала медленно и глубоко вздохнул, глядя прямо в Катькины глаза, и затем совершенно спокойно, не отводя от неё взгляда, ответил:

– Уже нет. Это друг. Я больше с ним не сплю.

 Признание далось ему нелегко, но он это сделал. Его никогда не тянуло только к женщинам или только к мужчинам. Он влюбляется в человека. В его характер и черты, в его индивидуальность. А гендерная принадлежность – это то, что интересует его в последнюю очередь. Но он любит Катьку, он ей верен. А там – просто друг, с которым у него есть интересный проект и у друга, слава Богу, тоже всё хорошо и есть отношения. Ему жаль, что он не мог рассказать ей всё это раньше. Просто он очень боялся её потерять.

Катька спросила знает ли его друг про неё, и Павел ответил, что да, теперь уже знает.

 Он попросил Катю доверять ему, поверить в чисто дружескую природу их общения, и она, поверив, не лезла больше в эти странные отношения со своими расспросами.

 В одну из таких поездок он прислал ей прямо из Питера фото. Красивый, чёрно-белый снимок, на котором был её Павел. Только был он на нём – без одежды. Это угадывалось сквозь мятую простыню, которой он был прикрыт. И он смотрел на неё теми глазами, которые она так любила целовать и в которых так любила тонуть. Только сейчас её Павел лежал совершенно голый, в чужой постели, под чужой измятой простынёй и смотрел, сквозь объектив камеры, в глаза другого человека, который, возможно, тоже, сейчас стоял, слегка наклонившись или даже присев перед ним на корточки, обнаженным.

 Под фото был текст "Чтобы не скучала".

 И следом, ещё одно сообщение: «Не ревнуй. Это постановочное фото».

 Не ревнуй… Катьку поливало кипятком каждый раз, когда он присылал ей всё более и более откровенные картинки. Она любовалась им и, одновременно, её поедом съедала ревность до самых кончиков её рыжих волос.

 Когда Павел предлагал ей раньше найти фотографа для их интимной фотосессии, она не то, что бы сопротивлялась. Но для неё это было неким таинством. Как выйти замуж или родить ребенка.

 На первый взгляд, смешно, конечно, сравнивать такие вещи. Но, если вдуматься, так и есть. По крайней мере, так было для Катьки.

 И теперь её разрывало от этих откровенных фотографий, сделанных в другом городе человеком, к отношениям с которым Катька ревновала Павла всё больше и больше.

 Они редко говорили об этом. И никогда – о том, чем они там занимались, оставаясь наедине и вообще, как проводили время вдвоём.

 Но наш мозг устроен так, что любую недостающую информацию, любой образовавшийся вакуум он стремится заполнить и не успокоится, пока все пазлы не встанут на свои места.

 И тут возникает лишь два пути. Мы, либо, дорисуем себе картинку, в соответствии с особенностями работы нашего мозга, в свойственной ему негативной манере. Либо начнем искать новые, недостающие факты.

 У Катьки получилось сделать и то и другое. То, что она со временем узнала или увидела, было искусно дорисовано её догадками там, где оставались пробелы.

 Принять Пашину сексуальность стало для Катьки гораздо проще, чем задушить разрушающие её чувства.

 То, что ревность – это инстинкт, который просыпается в женщине, когда её любви что-нибудь угрожает, даже если это всего лишь страх, Катька не знала. Как и не знала она куда её засунуть, когда Павел уезжал туда снова и снова. Хотя, он и был с ней максимально предупредительным, больше не отключал интернет и старался отвечать на все её сообщения побыстрее. Только Катька писала ему редко, пока он был в этих поездках, как, впрочем, и он – ей.

 Однажды Павел создал публичную страничку в одной из социальных сетей. Он не привязал её ни к своему номеру телефона, ни к почте. Поэтому, Катька могла бы так о ней никогда и не узнать. Могла бы. Но Павел сам показал её Катьке. Там он выкладывал красиво отснятые и со вкусом откадрированные работы, сделанные им на заказ, чередуя их со своими чёрно-белыми снимками. Сначала это были портретные фото или фрагменты его, Пашиного, тела. Катька даже назвала этот проект «Части тела». Потом выкладываемые им снимки и тексты под ними стали становиться всё смелее и провокационнее.

 В кадре стал появляться другой мужчина. Рука, лежащая на плече, тень на стене. Это не было вульгарно. Посыл был другой. Показать через дружбу, через любовь и единение тел – саму суть, ту опору и вдохновение, что дарит людям единение двух душ.