Адам в Аду

— Я доволен! Я… а где же…

— Сейчас-сейчас. Эй, малец! А ну сгоняй к воротам, там два мешка лежат…

Наконец миска Келли была поставлена на прежнее место. Стогов наполнил ее из принесенного учениками мешка, и Келли принялась хрустеть кормом.

— Давайте, что ли, отметим! — предложил Стогов и достал из внутреннего кармана бутылку коньяка.

К бутылке Стогова Януш приложил коллекционное вино из своих запасов. От закуски Стогов отказался.

— Как подумаю, чем вы вот за этой стенкой занимаетесь — так кусок в горло не лезет! Может, просто выпить надо побольше… Эх, лимончику бы!

Януш крикнул мальчишкам, и лимончик появился.

Бладхаунд не пил, отговариваясь тем, что за рулем. От любезного предложения Стогова подвезти отказался.

— Какой-то ты, право, некомпанейский! — укорил его уже слегка окосевший Стогов. — За рулем, весь в работе… А давайте, ребята, соберемся как-нибудь втроем, а? Чтобы просто так, посидим, поговорим, трое холостяков, девочек позовем? Как ты насчет девочек?

Бладхаунд понял, что вопрос задан ему. Он пожал плечами.

— Или ты по мальчикам? — Стогов пьяно наклонился к Бладхаунду.

— Это не имеет значения, — Януш сидел на полу и гладил Келли. Оба были счастливы. — Мальчики, девочки…

— Нет, это важно! — Стогов погрозил Янушу пальцем. — Это даже для них, — палец указал на Келли, — важно! Я считаю так — нет радости быть бессмертным, если лишен маленьких человеческих удовольствий. Вот этого, например, — он поднял бокал с коньяком. — Я вот всегда за работой об этом думаю. Мои тела все могут — и есть, и спать, и девочек-мальчиков любить.

— Жаль разочаровывать вас, Артемий, — заметил Януш, — но в этом нет смысла. Дофамина нет — нет и радости. Все фиксировано.

— Дофамина — нету, — согласился Стогов печально. — Я всем так и говорю. Есть рефлексы, инстинкты, а дофамина — нет. Неоткуда ему взяться. Но они же не слушают. Делай, говорят, чтобы все могли. Ну я и делаю, что остается. Но самому мне этого бессмертия и даром не нужно! Но пока мы живы, я пер… передгала… предлагаю еще выпить!

Стогов ушел с помощью своего водителя. Бладхаунд уже собрался было тоже уехать, но Януш удержал его:

— Зайди, пожалуйста, на минутку, Блад.

Бладхаунд вернулся в кабинет Януша.

— Спасибо тебе, Блад, — с чувством сказал Януш, пожимая Бладхаунду руку. — Ты нашел Артемия, а он сотворил чудо.

Бладхаунд кивнул.

— Но я бы советовал тебе быть поосторожнее, — Януш понизил голос и перешел на деловой тон. — Он спрашивал про тебя. Не то, чтобы настойчиво, но возвращался к этой теме регулярно.

— Что спрашивал?

Януш неопределенно пожал плечами.

— Где бываешь, с кем живешь, чем интересуешься помимо работы… Это все намеками, обиняками, вписано в логику разговора. Я понял только сейчас. Когда он вдруг про девочек заговорил.

— Глянем на его девочек, — усмехнулся Бладхаунд. — Может, что прояснится.

Януш посмотрел на него с сомнением. Потом вздохнул.

— Я тебя не отговариваю. Ты все равно сделаешь, как посчитаешь нужным.

По дороге домой Бладхаунд заехал к Серому и узнал, не спрашивал ли кто про него.

— Нет, Блад. По крайней мере лично у меня — никто. Я еще у ребят поспрашиваю. А что, проблемы? Может, надо помочь?

— Нет, спасибо. Но поспрашивай. Ты знаешь, я в долгу не останусь.

Торгаш не врал. Бладхаунд хорошо знал старого охотника. Он продавал информацию, и не более того. И помощь предлагал совершенно искренне.

Телефон зазвонил, когда Бладхаунд выбирался из пробки на окружной дороге. Кривцов встречался с Бражниковым и договорился о работе. Бладхаунд запросил информацию по месту, и выяснил, что Бражников возглавляет отделение «Brain Quality» — сети клиник практической психологии, распространенной во всем мире. Базируется клиника на отделении нейропатологии городской больницы имени Быкова, занимает отдельное крыло в том же корпусе и оказывает платные услуги.

Бладхаунд переключился на Бражникова. Леонид Аркадьевич, сорок три года, магистр психологии, магистр менеджмента, защитил диссертацию на тему «Экономика нейрокристаллизации, ее значение и возможности развития». Тогда же устроился на работу в небольшую, но бурно развивающуюся компанию «Brain Quality», уехал в США и там изучал рынок психологических услуг. Как раз Штаты первыми ввели систему сертификатов, не имеющих юридической силы, но благодаря грамотной рекламе вдруг ставших популярными. Тут же возникли рейтинги нейрокристаллов и рейтинги фирм, выдающих сертификаты, многие работодатели стали требовать от соискателей бумагу о потенциальной стоимости нейрокристалла, это превратилось в своеобразный спорт. «Brain Quality» быстро росла и развивалась, делая ставку на ученых с именем, способных якобы квалифицированно проводить оценку. Фирма охватила оба Американских континента, пустила корни в Европе и теперь пыталась закрепиться в России с помощью зарекомендовавшего себя Бражникова. Кривцову, видимо, была предложена роль ученого с именем.